Край льда

Размышляя на эту тему, и преисполнился решимости и не заметил как ноги сами привели меня к трехэатажному, облицованному кирпичом цвета хаки европейскому зданию. Затрудняюсь определить его архитектурный стиль, но отмечу, что в глаза мне бросились чрезвычайно узкие вертикальные окна, шиферная крыша и японские фонари, которые, как ни странно, пришлись тут к месту. Окна второго и третьего этажей были закрыты голубыми шторами, и казалось, что это на редкость пустынное и мрачное сооружение впитывает в себя осенний свет...

Чуть колеблясь, я приоткрыл дверь узорчатого стекла, в которой отражались прохожие, но, поддавшись детективному настроению, обогнул здание и проник в него с черного хода. «Серебряный месяц» оказался первоклассным харбинским рестораном. Там были и самые роскошные во всей Северной Маньчжурии кабинеты в японском стиле, и богатые приватные залы под названием «Московские пещеры».

От прихожей — десяти квадратных метров, устланных белой плиткой, я свернул направо, в паркетный коридор, по обеим сторонам которого виднелись двери. Они открывались одна за другой — похоже, началась полуденная уборка.

Замешкавшись, я наконец надавил на кнопку звонка. В глубине коридора послышались шаги, и ко мне вышла девушка лет шестнадцати. Не успела она остановиться, как я принялся кланяться и закричал:

— Я из штаба, пришел к господину Саками!

В это мгновенье сбоку открылась дверь в приемную и показалась очаровательная зрелая дама с изящной прической марумагэ. Хозяйка одновременно напоминала Акико Ёсано и Акико Ито (обе женщины отличались свободными нравами). Огромные выпуклые глаза, темные и влажные молочно-белая полупрозрачная кожа, небольшой рот — все это придавало ей невыразимую болезненную притягательность.

Мельком глянув на меня, она поклонилась и коснулась пальцами пола.

— Саками только что ушел. Меня зовут Томинага.

—  Томи Томинага?

—  Да. — Хозяйка уселась передо мной на пол.

Моргая большими глазами, она источала призрачное очарование. Я застыл.

— Вот бухгалтерские книги... вчерашние... — Мои слова посыпались как галька.

— А, благодарю. Всегда рада видеть...

— Только не пишите, пожалуйста, что это бухгалтерские книги.

— Хорошо, — хозяйка с улыбкой принялась развязывать узелок, его содержимое было упаковано в газету

— Тогда напишу,что получила предмет в бумажной обертке. — Улыбка на ее лице стала еще шире.

— Да, спасибо.

Придя я себя, я осознал, что робеть в таком месте — глупо, и даже ощутил некоторую неприязнь по отношению к хозяйке, которая с первого взгляда очаровала меня.

— Договорились! — Она со смехом поднялась и, заметив шеврон на моем рукаве, вдруг замерла. — Пройдемте к столу, я распишусь и документах...

Не успела хозяйка договорить, как выбежала девушка и предложила мне чехлы для обуви.

— Э... — я замялся.

Конечно, простому дежурному нечего делать в таком месте. В иных обстоятельствах я бы поспешно ретировался, но, будучи при исполнении служебных обязанностей, не имел права выбора. Однако, что весьма удивительно, я не испытывал чувства неловкости. Напротив, манеры хозяйки, которая словно намекала на что-то, подстегнули мое любопытство. Я расхрабрился и, молча озираясь, направился в приемную.

Это была поистине роскошная комната, полная загадочных витиеватых безделушек. Однако из-за царящего там полумрака я поначалу мало что мог разобрать. Но со временем глаза привыкли к темноте, и я понял, что помещение оформлено в эклектичном индийско-китайском стиле. Усевшись в невысокое, обитое шелком кресло, я ощутил его упругость, а когда из вентиляционных отверстий повеяло благовониями, залился румянцем.

Вдруг входная дверь бесшумно отворилась. Я привстал, полагая, что принесли расписку, но, вопреки ожиданиям, увидел китайца в белой шляпе и маске. В руках он держал большой поднос с разнообразными закусками, фруктами и пивом.

Я недоумевал. Такой радушный прием явно не соответствовал скромной персоне посыльного, который прибыл с поручением. Но только я переварил происходящее, как в комнату вошла хозяйка и уселась напротив, за круглый перламутровый столик. Разливая пиво, она непринужденно заговорила:

— Извините, что заставила ждать. Я вызвала Саками. Угощайтесь.

— Благодарю.

— Чувствуйте себя как дома. Понимаю, вы приехали издалека, чтобы защищать интересы родины... Вы, вероятно из ***?

— Да, но как вы догадались?

— По манере речи. Когда вы прибыли в штаб?

— В августе.

— И все это время были в Харбине?

— Да... От вас ничего не скрыть!

Хозяйка залилась девичьим смехом, щеки ее зарделись. Понимая, как опасны подобные женщины, я поежился. Казалось, непринужденно болтая со мной, она пытается вызнать что-то важное. Не теряя бдительности, я осушил стакан.

— Ха-ха-ха! Ну конечно, мне многое известно. Я же веду дела. Вели японская армия уйдет отсюда, данное заведение... Ну вы понимаете.

Я деловито кивнул, а когда сообразил, что имеется в виду, покраснел.

— Но знаете, — продолжила хозяйка, — русские друзья говорят, что следующей весной это все же случится.

— Вы беседовали с Ословым?