Край ледника

Кадиж ветра, а значит, природы, а значит, и равновесия.

Песня Пайкела, заклинание Пайкела, мольба Пайкела были призывом к этому равновесию, любопытное бормотание дворфа утверждало в манере судьи, что одно существо здесь, и только одно, разрушает то, что очень ценно в царстве Природы.

Перед маленьким Пайкелом поднялся ветер, который перекатывался перед ним, как воронкообразное облако, лежащее на боку и приняло эфемерную форму темной грозовой тучи. Она росла, и падающий лед не мог пробиться сквозь нее, и торнадо, приближающиеся к Пайкелу, не закрутило его – Пайкел стоял во весь рост, взывая к Кадижу, требуя от Кадижа.

Кадиж услышал.

Канте, сотня канте, набросились на зеленобородого дворфа.

Трудно было судить о существе, которое казалось скорее бестелесным дымом, чем плотью, но Дзирт ясно почувствовал, что Йгорла смутило темное облако, возникшее на полпути через комнату – встречный ветер, который не только остановил яростный зимний ураган на своем пути, но и стремительно летел теперь в другую сторону.

Дзирт плотнее прижался к стене, когда этот встречный штормовой ветер завыл, словно хор из дюжины древних драконов, ревущих в унисон. Он почувствовал первоначальный толчок шторма Пайкела, но ветер был направлен очень конкретно, и из окна доносилось больше шума, чем настоящего шквала. Дзирт осмелился выглянуть из-под прикрывающей руки, чтобы увидеть Йгорла, стоящего в центре второго урагана, с ужасной черной косой, поднятой обеими руками над головой.

Казалось, бог слаадов закричал в ответ, но ветер унес крики протеста прямо через большое отверстие в стене.

Он унес и шторм Йгорла.

 Он был силен, но не настолько, чтобы одолеть Йгорла.

У Дзирта промелькнула мысль прыгнуть на растерявшегося монстра, но если бы он встал на пути этого шторма, его бы просто выбросило в окно, прежде чем он успел приблизиться к намеченной цели.

Он застыл на месте, взволнованный, беспомощный. Он хотел помочь – он знал, что должен, – но как?

А потом все прекратилось.

Это произошло так внезапно, что Дзирт не сразу понял, что воздух в огромном зале стал совсем неподвижным.

Йгорл все еще с ненавистью смотрел на маленького дворфа, стоявшего так далеко. И Дзирта все еще покалывало от энергии, пойманной кинетическим барьером Киммуриэля.

Больше не в стороне, будучи наконец способным действовать, Дзирт вскочил на ноги и бросился на слаада, нанося удары Видринатом и высвобождая силу убийственного удара Йгорла обратно в бога слаадов.

Однажды он уничтожил Демогоргона подобным ударом, хотя тот нес с собой силу почти всех дроу Мензоберранзана.

На этот раз его враг едва ли был побежден, но Дзирт ранил Йгорла... по крайней мере, он думал, что ранил, судя по странному квакающему крику, который раздался в ответ.

Йгорл отшатнулся на несколько шагов.

Дзирту тоже пришлось отступить немного, когда Йгорл снова вернулся к нему, работая косой с бешеной скоростью. Теперь у него не было кинетического барьера – попадание безусловно означало смерть.

Но это был бой, который он мог понять. И все же, каждый блок от Дзирта проходил в виде скрещенных клинков, потому что удары бога слаада были слишком сильны, чтобы он мог парировать их теперь только одной саблей. Тяжесть ударов сбоку даже заставляла его наполовину поворачиваться спиной, а те, что обрушивались вниз, едва не подгибали его колени от силы. Он даже не мог подумать о том, чтобы парировать блокируемые им удары.

Ему нужно было, чтобы Йгорл промахнулся.

 Один боковой удар заставил его повернуться налево и отступить назад. Он воспользовался шансом он и втянул клинки, когда проносившаяся мимо коса едва не задела его. Дзирт намеревался развернуться и пойти прямо к небольшому проему, но заколебался, потому что на полу пещеры под выступом появился магистр Кейн, который в отсутствие ураганного ветра с нарастающей скоростью быстро преодолевал последнее пространство.

В десяти футах от Йгорла, все еще сосредоточенный на Дзирте, Кейн прыгнул, вытянув перед собой оставшуюся руку. Казалось, он почти летел, все выше и выше, преодолевая выступ на высоте двадцати футов.

На краткий миг Дзирт подумал, что Кейн собирается врезаться в бога слаадов, чтобы вытолкнуть его в окно, как это не удалось сделать шторму Пайкела. Но не успел Кейн пройти половину пути в своем большом прыжке, Дзирт понял, что не это было намерением монаха.

Ибо Кейн начал трансформироваться в этом прыжке, его физическое существо превращалось в искорки света, мерцающие и угрожающие улететь, как будто он превращался в калейдоскоп сверкающих бабочек.

Дзирт понял.

Он хотел закричать, отрицать выбор Кейна, но слова застряли у него в горле, и в любом случае это не имело бы значения.

Ибо магистр Кейн вошел в трансцендентность, становясь одновременно и меньше, и больше своей физической сущности, становясь единым целым с мультивселенной вокруг, со звездным материалом, гармонией космоса.

И эта форма, эти бабочки света, не разбились об Йгорла.

Они вошли в дымчатое тело Йгорла и остались там.