Край ледника

– Для меня это будет честью. – Он говорил это не только для того, чтобы польстить дроу, которая видела рождение Мензоберранзана. Мал'а'восель была сильной – она напоминала ему легендарного Утегенталя Армго, и уже начали шептаться, что если Второй Дом встанет на сторону врагов Бэнр, то однажды ей предстоит выйти на кровавый поединок против нынешнего Мастера Оружия Дома Барризон Дель'Армго, Малагдорла, который был обучен технике боя Утегенталя (и действительно носил вооружение этого легендарного воина). Мал'а'восель поступила мудро, придя к такому воину, как Дайнин, чтобы научиться приспосабливаться к новым техникам боя.

– Достаточно польщен, чтобы назвать свое имя?

Это не застало его врасплох.

– Дайниннэ, – сказал он без колебаний.

– Какой Дайниннэ? Дайниннэ из какого Дома?

– Никакого.

– Дайниннэ, который учился сражаться на отбросах с улиц Вони? – с сомнением ответила она. – Ты самоучка, и все же искуснее тех богохульников, которые тоже умерли не больше века или двух? К тому же те молодые драуки, почти все были благородного происхождения. С самого основания Мензоберранзана редко встречались драуки родившиеся бездомными дроу, ибо почему Ллос или Мать Дома так озаботились мучить простолюдина?

– Это мне неизвестно.

– Ах да, но еще реже случается, что простолюдин более искусно обращается с клинком, чем воин, прошедший обучение в Мили-Матгире и наверняка продолживший обучение у искусного Мастера Оружия.

– Все же не такая редкость, как женщина по имени Мал'а'восель, – съязвил Дайнин. – И все же ты здесь.

Высокая женщина широко улыбнулась.

– Воселли, – сказала она.

– Что это значит?

– Это значит, что ты можешь называть меня Воселли. Так меня называли в те давние дни, до того, как я навлекла на себя гнев Матери.

– Я думал, твое прозвище Малфуш.

Крупная женщина напряглась, и на мгновение Дайнин показалось, что она ударит его.

– Это прозвище меня в обличье драука, – сказала она, успокаиваясь. – Демоны Бездны придумали его, чтобы поиздеваться надо мной. Ты же не хочешь поиздеваться надо мной, Дайниннэ?

– Конечно, нет, – быстро ответил Дайниннэ. – Мал'а'а'а'а? – поддразнил он Воселли.

Дайниннэ затаил дыхание, но женщина от души рассмеялась.

– Это было дружеская шутка, я не хотел издеваться... – заикаясь, произнес мужчина.

– Если бы я подумала, что издеваешься, то убила бы тебя. Я принимаю твою шутку. Но никогда не называй меня Малфуш. Я больше не чудовище. Я разрешаю называть себя Воселли своим друзьям.

– Значит, мы друзья.

– Друзья, пока я не узнаю, что ты мне лжешь.

Дайнин ответил усмешкой и покачал головой, и мог только надеяться, что достаточно хорошо отвел подозрения.

Къернилл Кенафин-Меларн глубоко вздохнула и попыталась успокоиться, когда занавески в личных покоях затрепетали от легкого ветерка. Когда они вернулись на место, она не удивилась, увидев полупрозрачный дух молодой и чрезвычайно красивой жрицы с лавандовыми глазами.

– Что ты узнала? – услышала она в сознании.

Къернилл знала, что ей не нужно отвечать вслух. Она могла чувствовать незваного гостя в своих мыслях.

– Три ночи... Дом До'Урден... небольшая, но грозная сила, чтобы проверить оборону.

– Что, если они обнаружат слабость? – потребовал незваный гость.

– Мать Зирит падет.

– Три ночи?

– Когда свет Нарбондель угаснет в третий раз.

Дух кивнул и одарил Къернилл улыбкой, которая показалась ей тревожной, поскольку исходила от существа, больше похожего на призрака, чем на жрицу-дроу.

– Ты будешь там?

Къернилл покачала головой, но выражение лица выдавало неуверенность.

– Если да, то поспеши спрятаться, – предупредил призрак.

Занавески снова затрепетали. Факел на стене неподалеку замерцал и чуть не погас.

Призрачный незваный гость исчез из комнаты и ее разума.

Къернилл выдохнула и села на край кровати. Ей никогда не нравились игры в интриги, потому что знала, что не очень хороша в них. Обычно она выбирала более пассивный путь, предоставляя другим участвовать в часто фатальной игре. Как тогда, когда ее Дом, Дом Кенафин, объединился с Домом Хорлбар, образовав Дом Меларн. Къернилл могла бы побороться за титул Матери Меларн и, скорее всего, получила бы его. Но она уступила его Жиндии Хорлбар, ожидая, что Жиндия будет убита в последующем хаосе.

Этого не произошло, и по мере того, как годы сменялись десятилетиями, десятилетия столетиями, надежды Къернилл когда-нибудь снова стать Матерью Дома также таяли. Она все еще была Первой Жрицей, формально считавшейся второй после Матери.

Но она знала лучше. Мать Жиндия не позволит ей возвыситься, особенно сейчас. Возможно, то была трусость, или простой просчет, но Къернилл яснее, чем когда-либо прежде, осознала, что упустила свою самую лучшую и, несомненно, самую безопасную возможность.