Край непуганых Буратино

– Почему Андрей решил помочь брату? Убийце, который лишь по случайности избежал расстрела и пожизненного заключения? Пустил преступника в свою семью? Купил ему квартиру в том же доме, где живет сам? Приобрел клинику? По какой причине младший Калинин не сомневался, что старший больше никого пальцем не тронет? Андрей не рассказал Минни правды, а сообщил ей историю про гомеопатию?

Юра, который только что азартно печатал что-то на своем ноутбуке, оторвался от увлекательного занятия.

– Яд двузуба в наших краях экзотическая редкость даже сейчас. Я копался в сети и нашел армию продавцов всякой отравы. Двузуба ни у кого не было. Кирилл считался учеником…

Речь эксперта прервал звонок в дверь. Я встала.

– Пойду посмотрю, кто там. Мы никого не ждем.

– Я пригласил кое-кого, – сказал Степан, – из-за этого человека мы собрались здесь, а не в офисе.

– Кого он позвал? – удивился Миша, когда Дмитриев вышел. – Вилка, ты в курсе?

– Понятия не имею, – ответила я и повернулась к Юре.

Тот развел руками.

– Не смотри на меня, сам теряюсь в догадках.

В столовую вернулся Степан, за ним вошел стройный мужчина.

– Кирилл! – подпрыгнула я.

– Я позвал господина Калинина, чтобы в приватной обстановке задать ему несколько вопросов, – заявил Степан.

– А я согласился, – сказал старший брат Андрея.

Я вспомнила о роли хозяйки дома.

– Чай, кофе?

– С удовольствием выпью эспрессо, – согласился новый участник беседы.

– Мне, пожалуйста, капучино, – попросил Юра.

– Чайку охота, со сгущенкой, – вздохнул Миша.

– Ты наливаешь ее в заварку, – скривился эксперт, – пакостно небось получается.

– На вкус и цвет товарищей нет, – заявила я, направляясь к чайнику и кофемашине. – Чашки вам маленькие, интеллигентные или как?

– Мне такую, чтобы туда полбанки сгущенки поместилось, – уточнил наш охотник в интернете.

– Наполни ему литровую бадью, – посоветовал Степан. – Где моя любимая кружка?

Кирилл молча наблюдал за нами, на его лице не было ни тени беспокойства.

В разгар обсуждения, кому из чего пить чай-кофе, мой муж повернулся к Кириллу и спросил:

– Андрей сразу стал вам посылки на зону отправлять? Или через какое-то время?

Калинин отреагировал спокойно.

– Он приехал на свидание неожиданно для меня. Я давно смирился с потерей свободы, даже нашел преимущества в своем новом положении. Ни о чем не надо заботиться. Еда, одежда – об этом думать нет необходимости. Работой я обеспечен, меня, учитывая образование, отдали в помощники Петру Петровичу, местному фельдшеру. Тот был еще тот специалист, путал аспирин с аскорбинкой. Лекарств никаких не было. В аптечке только анальгин. Дядя Петя, так его все звали, ломал таблетки пополам, раскладывал в разные банки, давал из одной склянки зэку, который пришел с жалобами, и объяснял:

– Это тебе от больного живота.

Потом доставал часть пилюли из другой банки.

– Держи, отличное средство от воспаления уха.

И ведь помогало. Беда случилась, когда жена начальника колонии раньше срока рожать начала. Меня посреди ночи разбудили, ничего не объяснили, в «газик» посадили, в поселок привезли, в дом завели, а там ждет Иван Ильич, перепуганный насмерть.

– Калинин, ты же врач с дипломом, помоги. Я собирался в понедельник жену в город к теще отправить. Не хотел, чтобы в нашем захолустье рожала. Как успеть ее до больницы доставить? Осень, дождь льет, бездорожье. А моя Любовь Сергеевна сегодня собралась от бремени разрешиться.

И куда мне было деваться? Не собирался я становиться акушером-гинекологом, за плечами только два месяца практики в роддоме. Я напрягся, вспомнил и помог бабе. Она жива, а младенец не кричит. Делать-то что? Только руки при себе, ничего больше нет. И тут вспомнил я книгу Михаила Булгакова «Записки юного врача» Он оказался в той же ситуации, что и я. Но рядом была повитуха, та реанимировала младенца самым простым способом. Мне терять было нечего, уже сижу свой срок. Велел принести два таза с ледяной и горячей водой и давай новорожденного из одного в другой быстро перекидывать. Ребенок как закричит!

Кирилл улыбнулся.

– С той поры я стал любимцем начальника, Петра Петровича задвинули, меня сделали врачом. И пустили в библиотеку, где хранились старые книги, еще дореволюционные. Обед, ужин приносили от Ивана Ильича. Вся зона знала, что Калинин его младенца спас. А через пару километров была женская зона. И меня туда стали звать! Через пару лет я крутым акушером, гинекологом и венерологом стал, инструмент мне купили. И травами лечил. За воротами лес, поле, там все растет. Собирал, сушил, заваривал. Не только зэков, охранников, членов их семей, но и местных деревенских на ноги ставил. Аппендицит почти в полевых условиях удалял, флегмону вскрывал. Многостаночником стал.

– Кирилл Васильевич, не уходите от вопроса, – попросил Степан. – Зачем к вам младший брат приехал?

– Вызвали меня как-то раз к начальнику, – продолжал Калинин, – я решил, что кто-то опять из женского лагеря примчался. Взял акушерский баул, иду не тороплюсь, захожу в кабинет. А там за столом Иван Ильич и какой-то мужчина сидит лицом к нему, к двери спиной.

Пименов попросил: