Крайн. Бог или ничто

– Заживление. Простой способ – затягиваешь раны больного и все. Но есть и свои особенности. Например, целитель ученик, если умеет только затягивать раны, то этого мало. Затянул раны, а поддержать больного не можешь. В итоге труп. Без видимых ран и повреждений, но труп.

Утешение. Это одна из самых сложных дисциплин, в ней я ещё сам ученик, – это ментальное воздействие на больного. Причем больного не физически, а душевно. Не просто там сказал пару нужных словечек и всё. А именно оплетение его души и духа нитями утешения. Моя мастер умела делать это выше всяких похвал.

Поддержка. Это что-то сродни восстановлению и утешению в одном флаконе. Тут надо действовать намного аккуратнее. Ибо это полный контроль ушедшего в забытье. Он не хочет жить и не хочет умирать. Он ничего не хочет. Работа для мастера, не меньше. В этом направлении я тоже ещё слабоват.

Оживление. Это для меня легко. Лично для меня. На самом деле, это очень сложная дисциплина. Человек уже умер. Надо действовать очень деликатно. Часто умершие верили в того или иного бога. А у богов есть прислужники.

– Прислужники? Где-то я про них уже слышал.

– Рифмоплёт. Он писал про прислужников как про жнецов богов. После смерти они приходят за душой того, кто верил во Вселикого. Так заведено. У каждого из богов есть свои прислужники. Но жнецы Вселикого обнаглели до того, что приходят раньше и забирают даже те души, которые никогда и не веровали в их бога. Очень могущественные существа. Девяносто процентов оружия, даже магического, не может причинить им вреда. Именно с таким вполне возможно мне и придется сражаться за душу Альмиры. Но не хотелось бы. Сильны твари.

– Да, точно. Рифмоплёт писал, что Баррид как-то сражался сразу с тремя прислужниками.

– Хм, ты точно мало знаешь. Их тогда было не менее тридцати. И Барриду помогал Гвардий. Плюсом – Бирт Да Зорк. Знаешь, он архимаг не из последних. Так что, если когда-либо увидишь прислужника, беги. Если ты не герой времён, если ты не мастер боевой магии или оружие твоё ковали не боги. Беги.

– Хорошо, а воскрешение?

– Да. Воскрешение самый сложный способ. Если человек уже ушёл на тот свет очень давно, если тело мертво больше двенадцати часов, только воскрешение поможет.

– Но ведь ты говорил о шести часах?

– Мы тогда говорили про Гвардия. Я знал, что через шесть часов или чуть позже он сам восстановится. Опытный маг-целитель, к примеру – архимаг, может воскресить любого. Но, к сожалению, таковых уже нет. Я не архимаг, я жрец бога Аргмара, поэтому буду использовать для начала оживление, а если не поможет, перейду к воскрешению. Но как я уже говорил, в воскрешении есть и лёгкие способы, и тяжёлые. Лёгкие – это когда тот, кого я воскрешаю, не верил ни в одного бога, тогда душа ещё витает в пространстве. Но если воскрешаемый верил в бога, придётся договариваться с прислужником. Как я уже и говорил, не хотелось бы встречать прислужника, но, если нужно будет, я и его уделаю. Можешь не волноваться, в таких делах опыт у меня имеется.

– А Альмира? Она верила?

– К сожалению, я мало её знаю, вот и пытаюсь понять. Вроде есть на ней метка бога, но что-то её скрывает. Словно кто-то перекрывает метку веры, как будто ни в одного она бога-то и не верила. Но это дело не шуточное, не просто там, верю в того да в того. Это нужно именно служить двум богам. А такое даже в прошлые времена было редкостью. Хотя случается и такое. После Великой войны люди боятся любого шороха и верят во всё, что только можно верить. Кстати, я уже готов. Будем возвращать твою возлюбленную, – утешающе улыбнулся своей беззубой улыбкой Рейс.

– Рейс, драть тебя! – Послышался крик Гвардия. – Заканчивай с расшаркиваниями, чтобы воскресил мне девчонку. Не то голову тебе при всех надеру.

– Это он про мой зад так выражается, – перешёл на шёпот Рейс.

– Крайн! Не отвлекай Рейса. Рейс, ты слышал, что я сказал?

– Так точно, вашь бродь! – Гаркнул эльф.

Выходя из замка, Крайн обернулся и увидел безжизненное тело любимой. На душе эльфа ещё не было так тяжело никогда. Сердце обливалось кровью от одной мысли, что он больше никогда не увидит улыбку Альмиры.

– Хоть бы всё получилось, – прошептал он, закрывая за собой створки ворот.

* * *

Крайн свёл брови от напряжения и не отрывал взгляд от ворот замка, стоя на стене. Много мыслей было в его голове, перепутанные, словно сети рыбака, цеплялись они друг за друга и сильно волновали молодого воина.

– Не томи душу за зря, – послышался голос Гвардия сзади, – если Рейс берётся за своё дело, то он выполняет его на все сто.

– Я раньше не ощущал подобного, – неожиданно для себя сказал Крайн.

– Любовь, – размеренно заговорил Гвардий, – самая большая сила во всех мирах. Она, как и смерть, приходит неожиданно. И не смотри на меня, словно на камень, который заговорил. Я тоже любил. И до сих пор из моей души вырван кусок. А рана кровоточит каждый день. Не волнуйся, мальчик, Рейс вернёт её.

Крайн смотрел в глаза Гвардию и успокаивался с каждой секундой. Глаза старого воина были добры и вселяли силу, как и глаза отца.