Крайне нелогичное поведение

— Пицца? — удивилась Лиза. — Как скучно, Соломон.

— Можешь звать меня Сол. Или Соло.

— Я могу быть с тобой откровенна?

— Валяй.

— Мне кажется, «Соло» звучит обидно, — заметила Лиза.

— Нисколько, если забыть про Одинокого Агорафоба и представить Хана[14].

— А, и правда.

— Мне нравится имя Сол. Прадедушку звали также.

— А моего звали Гейтор.

— Гейтор… Прейтор?

— Именно. — Лиза склонила голову, делая вид, что ей неловко в этом признаваться. — Зоологом был. Без шуток.

— Как его звали на самом деле?

— Дик, — ответила Лиза.

— Умел твой предок сделать правильный выбор!

— Так, ну, ты готов проиграть?

— Как никогда. Кто ходит первым?

— Да ладно, Сол? Начало не задалось.

— Твою мать, — чертыхнулся он. — Я же помню, что белые.

— Ругаешься, будто никогда в жизни не ходил в школу и воспитывался в подворотне, — заметила Лиза.

— Это все мое окружение, — пошутил Сол. — Не позволяй им себя обмануть. Если рядом нет посторонних, ругаются, как моряки.

— Меня в том году мама заставила вымыть рот. С мылом, — заявила Лиза. — За то, что я отчима сукиным сыном обозвала. Забавно, ее взбесило только то, что я матерюсь.

— При родителях я редко ругаюсь, — добавил Соломон.

— Это твой способ протеста. Например, если бы ты рос в семье преступников, мог бы пойти в копы. Мир вообще загадочная штука.

— Или это ты на меня дурно влияешь, — сказал он, сдвигая пешку на две клетки вперед.

— Что-то я сомневаюсь, — хмыкнула Лиза, шагая конем.

Ей было не важно, кто победит. Она лишь хотела опробовать метод, о котором с утра вычитала в сети, — игровая терапия, расслабляющая пациента настолько, что тот запросто выдает свои самые интимные секреты или мучающие его факты о себе и своем прошлом. Прогресс Соломона был впечатляющим, и Лиза решила прощупать, как далеко сможет зайти в своих манипуляциях, не выдавая истинных целей.

Первую партию Соломон проиграл — Лиза захватила его короля с помощью пешки и ладьи. Сол молча расставил фигуры и развернул доску, чтобы Лиза играла белыми.

— Мне с черными больше везет, — заявил он.

И поначалу казалось, что Сол близок к победе. Он настолько увлекся игрой, что минут пятнадцать думал над ходом, не поднимая на Лизу глаз. «Быть может, метод сработал, — решила она, — и пора сыграть в терапевта?»

— Кроме того, что ты боишься продуть, тебя что-то пугает по-настоящему?

— Быть похороненным заживо, — слегка помедлив, ответил Сол.

— Резонно.

— А тебя?

— Смерчи. Не спрашивай почему, никогда их не видела вблизи.

— Это ж гигантские ветряные воронки, сносящие все на своем пути. Понятно, с чего ты их боишься.

— А еще… мне страшно застрять до конца жизни в Апленде.

— Ха, в этом мы отличаемся, — сказал Соломон, передвигая пешку. — Куда хочешь поехать?

— Да хоть куда, — ответила Лиза. — В город побольше. В какой-нибудь мегаполис. Пригороды выбешивают.

— Но ведь тут полно старичков, детишек и ненормальных вроде меня, — пошутил Сол. — Разве можно не любить пригороды?

— И часто ты зовешь себя ненормальным? — спросила Лиза.

— Только в шутку и если нужно отмазаться от уборки.

— Так, значит, твой величайший страх — быть похороненным заживо. А из того, что действительно может с тобой произойти?

— Вроде допроса о величайших страхах, в то время как я пытаюсь тебя обыграть?

— Извини. Пусть это останется тайной.

Соломон наконец оторвался от доски и взглянул Лизе в глаза, как бы спрашивая, что ей нужно от него. В ответ на это Лиза обратила взгляд на фигуры и отняла у него слона своей королевой. Закончив партию, Лиза проследовала за Солом в его спальню, где тот, перерыв шкаф, извлек небольшую стопку комиксов.

— Вот, — гордо сказал он, — передай Кларку. Я их до дыр зачитал.

— Серьезно? — спросила Лиза, пролистав самый верхний выпуск. — Спасибо…

— Да не за что. У меня лишь одно условие — не прятать их. Пусть гордо разложит все выпуски, так, чтобы все видели.

— Передам твою просьбу, — улыбнулась она. — Вот бы вас познакомить…

— Неплохая идея, — ответил Сол. — Если Кларк будет не против.

— Смеешься? Он только о тебе и говорит! Ревнует, наверное.

— К ненормальному гею? Звучит странно, конечно.

— Соломон, — тон Лизы на секунду стал серьезным, — ты назвал лишь два своих качества из миллиона. Не ограничивай себя ими.

— Для этого слишком поздно, — ответил он, глядя по сторонам с деланной улыбкой. — Поезд ушел.

13. Соломон Рид

Бабушка Соломона никогда не являлась в гости с пустыми руками. Она приезжала как минимум раз в неделю и с порога вручала красиво упакованную коробку или сверток в шуршащей бумаге, после чего сияющими глазами любовалась на внука, пока тот открывал подарок, и делала снимок на память. Соломон не раз представлял, что одна из стен в ее доме сплошь увешана сотнями неотличимых фото: вот он держит в руках DVD, а вот — диск для приставки, губы растянуты в фальшивой улыбке. Но в понедельник, явившись отпраздновать его бурную социальную жизнь, она примчалась с целой охапкой принадлежностей для бассейна. Разноцветные аквапалки из вспененного полиэтилена покачивались над ее головой и бились о стены, пока бабушка демонстрировала гостинцы.