Крайняя необходимость

— Да. Сделайте так, — деловито объяснила Астафьева. — Расколите пять грецких орехов, выньте перегородки, просушите их на солнце и разотрите в ступке. Затем вылейте в кастрюлю бутылку пива, всыпьте порошок и вскипятите. Остудите и пейте в течение дня. В результате вы не только избавитесь от триппера, но заодно прочистите простату, ублажите поджелудочную железу и убережетесь от обычного при медикаментозном лечении осложнения — простатита.

Гордеев ужаснулся:

— Неужели я произвожу такое нехорошее впечатление?

— Честно?

— Ну конечно, — попросил-потребовал адвокат.

— Тогда — намного хуже.

Врет, сообразил Гордеев с большим облегчением. Да и какой она доктор, в конце концов?! Настоящие доктора, как известно, нынче на зоне парятся. Знает дамочка как пугать, знает и умеет. Только вот зачем?

— Я хотел поговорить с вами о Великанове.

— Не знаю такого, — отрезала целительница.

— А у меня другие сведения. Мне говорили, что вы были друзьями.

— Кто говорил? — вскинулась она и прикусила губу — сообразила, что допустила оплошность. — Ладно, это не важно. У меня сейчас совершенно нет времени. Я сегодня уезжаю. Оставьте мне свой телефон, я перезвоню, когда приеду.

— В Барнаул? За своим сабельником? В холодные алтайские болота?

Она презрительно молчала.

Гордеев протянул карточку и снова переменил мнение о ее возрасте. Макияж макияжем, но все же едва ли ей можно было дать больше тридцати пяти. Некоторые женщины кажутся старше благодаря низкому голосу.

— А эта девушка, Анастасия, она…

Он не договорил, потому что Астафьева приблизилась и зловеще зашипела:

— Может, оставите в покое бедняжку?! Мало она на суде натерпелась?!

«Так она из тех двух девчонок, за которых вступился Великанов!» — сообразил Гордеев. Вот где он ее встретил, надо же… Ну что же, вполне объяснимо — психологическая травма и все такое.

Гордеев выскочил на улицу и догнал быстро идущую Анастасию. Если он правильно помнил, ее фамилия была Конькова.

— Настя, подождите, я адвокат Сергея Великанова, вы же его помните?

— Я сейчас занята, — сказала Анастасия, втянув голову в плечи и не оборачиваясь. — Давайте завтра. Или вечером.

— Давайте вечером, — ухватился Гордеев.

Интуиция подсказывала, что девушка в суде сказала не все, что знала.

Договорились, что Анастасия заедет к нему в офис. Гордеев уже жалел, что отпустил, думал, что не придет, но нет, точно в назначенное время она появилась.

Правда, ничего нового из Анастасии Коньковой вытянуть не удалось. Она слово в слово повторила все, что говорила на следствии и в суде, а главное — пистолет Макарова вытащил из кармана доктор Великанов. У адвоката было такое впечатление, словно она перечитала конспект, в котором была записана ее роль, а между тем суд закончился более полугода назад.

Девушка привстала и наклонилась через стол к гордеевскому уху:

— Я хочу вам кое-что сказать.

— По секрету? — Гордеев подумал, что ожидания его оправдываются.

— Ага.

— Вообще-то здесь, кроме нас, никого нет. Ну хорошо, я весь внимание.

— Так вот. Я бы хотела стать мулаткой.

— Что, простите? — удивился Гордеев.

— Мне не нравится моя кожа…

— То есть как это?

— Не нравится, — подтвердила она. — Вообще никакая белая кожа не нравится. Такая какая-то, как будто ее совсем нет. Ужасная незащищенность. Жилки видны. Как так можно жить, я не понимаю. Если бы все в один момент стали неграми, это был бы праздник.

— Вы это… серьезно? — оторопел адвокат.

— Кто был бы прекрасным негром, так это мой папа, — мечтательно сказала Анастасия. — А вот мама — нет. В принципе, если мама осталась бы белой, я бы как раз и была мулаткой. Обидно, что я все так отлично рассчитала, а изменить ничего нельзя. — Она встала и пошла к двери. Потом что-то вспомнила, обернулась: — Да, но, будучи мулаткой, я все-таки хотела бы, чтобы у меня были голубые глаза.

«Вот черт, — подумал Гордеев, — ей к Малышкину надо».

— Ты, девочка, посиди пока, ладно? — ласково сказал он и вышел в другую комнату.

Позвонил Малышкину, объяснил ситуацию. Тот через пятнадцать минут приехал сам. Глянув на Конькову, сразу же успокоил Гордеева:

— Я ее знаю, она у меня наблюдается уже полгода. Без особого прогресса. Ну что поделаешь, заберем, конечно. Не волнуйтесь, родителям я позвоню…

Гордеев попытался найти Николая Румянцева — приятеля погибших Севидова и Терехина, но и тут потерпел полное фиаско. Оказалось, что за это время его забрали в армию, и служит теперь Николай Румянцев — нарочно не придумаешь — на подводной лодке на Северном флоте, а упомянутая лодка сейчас совершает поход через Атлантику.

15

Турецкий довольно долго не мог выяснить, по какому поводу пресс-конференция. Телевизионщики, которых он брал за локоть, отмахивались от него, а генеральный еще не приехал. Наконец все было готово. Студия заполнилась аккредитованными журналистами, кое с кем из них Александр Борисович был знаком, он здоровался, кивал, а одной хорошенькой девице в зеленых очках даже шепнул в розовое ушко несколько слов. После этого он сел за стол, за которым стояло еще два кресла — для генерального прокурора и для ведущего пресс-конференции.