Крайние меры

Из раздумий Питтмана вывела Джилл, — она шевельнулась и, к его удивлению, села, подтянув к подбородку колени. В темноте был едва различим ее силуэт.

— Что ты сказал? — спросила она.

— Ничего.

— Но ты разговаривал. Бормотал что-то.

— Бормотал? А я думал, ты спишь.

— То же самое я думала о тебе.

— Нет. Никак не мог уснуть.

— Я тоже. Ты бормотал что-то о желании жить.

— Просто размышлял вслух.

— Это прекрасно! За какую-то неделю ты проделал поистине огромный путь от пистолета во рту до стремления выжить любой ценой.

— Я думал о Деннинге.

— Да. Надо позвонить в больницу, узнать, как он там.

— Представляю, до чего он обрадуется, узнав о самоубийстве Стэндиша. Как бы сам не умер от счастья.

— Именно радость и привела его на больничную койку.

— Это уж точно. То же самое, если не хуже, может случиться с уцелевшими «Большими советниками». С эмоциями шутки плохи. И если Юстас Гэбл и Уинстон Слоан загнутся, я отправлюсь следом за ними, потому что не смогу доказать свою невиновность. Надо действовать, а то не успею...

— Что?

— Я репортер. И лучше всего умею брать интервью. Думаю, это наш единственный путь к спасению.

2

Едва рассвело, Питтман, поеживаясь от утренней прохлады и следя за клубами пара, вырывавшимся изо рта, поставил машину у телефонной будки рядом с придорожным кафе. Шум редких машин казался особенно громким в тишине раннего утра. Джилл следом за Питтманом выбралась из автомобиля и стала рядом с телефонной будкой, а он, пробежав глазами листок с номерами, опустил монету и набрал нужные цифры. После третьего гудка трубку снял мужчина и с подобострастием, свойственным слугам высокопоставленных лиц, ответил:

— Резиденция мистера Гэбла...

— Попросите его.

— Позвольте узнать, кто говорит, сэр.

— Лучше бы сказали, что в такой ранний час не следует беспокоить мистера Гэбла.

— Простите, сэр. Не понял.

— Сейчас шесть утра, а вы сразу подняли трубку. Дежурите у телефона? Видно, неспроста.

— Я и вправду не понимаю вас, сэр. Если желаете говорить с мистером Гэблом, назовитесь, пожалуйста.

— Я тот, кого он хочет убить.

На другом конце провода наступило молчание.

— Давайте, — продолжал Питтман, — сообщите ему.

— Как вам будет угодно, сэр.

Питтман ждал, поглядывая на Джилл, ее лицо, обычно свежее и румяное, сейчас было серым от напряжения и усталости.

Через тридцать секунд в трубке послышался слабый старческий голос, похожий на шуршание сухих листьев.

— Юстас Гэбл слушает.

— Говорит Мэтью Питтман.

— Да? — услышал Питтман после некоторого молчания. Гэбла мучила одышка. — Я читал о вас в газетах.

— Похоже, вы не очень удивлены таким ранним звонком.

— Я давно ничему не удивляюсь, — сказал Гэбл. — Это неудивительно в моем возрасте. Я только не понимаю, с кем говорю. Вы как-то странно представились моему помощнику.

— Ясно, что не понимаете. Видимо, не одного меня замыслили прикончить.

Гэбл откашлялся и произнес:

— Что вы имеете в виду?

— Это не телефонный разговор, я понимаю. Другого и нельзя было ожидать от дипломата, мастера вести секретные переговоры. И все же нам с вами есть о чем потолковать.

— Возможно. Но каким же образом, если телефон вы исключаете?

— При личной встрече.

— О?! Но где гарантия, что вы не убьете меня так же, как моего друга и коллегу.

— У меня тоже нет никаких гарантий. Тем более что вашего коллегу убили вы, а не я.

— Побойтесь Бога, мистер Питтман. У вас богатая фантазия. То вы заявляете, что я собираюсь убить вас, то, что убил своего друга.

— Эта линия не прослушивается, так что давайте говорить на чистоту.

— Ошибаетесь, иногда прослушивается.

— Надеюсь, это не помешает вам вступить в переговоры?

Гэбл снова откашлялся.

— С гордостью могу сказать, что за все время своей деятельности никогда не отказывался от переговоров.

— В таком случае выслушайте меня. Совершенно очевидно, что ситуация вышла из-под контроля. Вы не ожидали, что я так долго смогу оставаться в живых. И впутаю в это дело массу людей.

Гэбл молчал, в трубке лишь было слышно, как тяжело он дышит.

— Вы разрушили мою жизнь, — сказал Питтман. — Теперь у меня появилась возможность разрушить вашу. В общем, ситуация патовая. Пожалуй, лучше всего мне исчезнуть. К нашему обоюдному удовольствию. Естественно, с солидным капиталом. Миллион долларов и паспорт с чужим именем.

— Не слишком ли много вы просите?

— Такова моя цена. Еще потребуется паспорт для Джилл Уоррен.

— С паспортом все не так просто.

— Но не с вашими связями в Госдепартаменте. Подумайте над моим предложением. Я исчезаю. Ваша тайна сохранена. У вас не остается больше проблем.

— Возможно, я и соглашусь встретиться с вами, но заранее отменяю все ваши нелепые и ложные обвинения, в частности, в том, что я стремлюсь скрыть убийство. Мы ведем с вами гипотетическую дискуссию.

— Что же, мистер Гэбл, я принимаю ваши правила игры.

— Только дайте мне время подумать.

— Хорошо. Перезвоню вам в десять утра. Не могу задерживаться у телефонного аппарата.

3