Крайний Восток

– Слушай, мне Лу Ян совсем не нравится. – Тряхнула косичками Люй Ши. – Он какой-то, как бы тебе сказать, долговязый как бамбук и неуклюжий как панда. И к тому же, бэ-э-э, – она скорчила гримаску, изображая человека, одолеваемого рвотными позывами, – он весь такой прыщавый и, к тому же, очкастый.

– Ты что! – Вступилась за Лу Яна, парня из их класса, Сунь Ся. – Внешний вид в человеке не главное. Зато с Лу интересно общаться!

– Ой, кто-то у нас влюбился в кого-то. – Озорным взглядом глянула на подругу Люй и шутливо пихнула её локтем.

– Перестань! – Лицо Сунь порозовело. – Перестань сейчас же! А то обижусь.

– Да ладно, уж и пошутить нельзя. – Примирительно сказала Люй.

– А вот, кстати, ты мне напомнила одну вещь! – Воскликнула Сунь. – Знаешь, что Лу Ян мне недавно рассказал? Я бы, может, и не вспомнила, да моя подружка, ты её не знаешь, мне про такое же рассказывала.

– И чего же Лу рассказал тебе такое? – Скептически спросила Люй Ши – она, как и любой эгоист, не очень любила, когда при ней разговаривали не о ней и не о её чувствах, а на какие-то, как ей казалось, отвлечённые и неинтересные темы.

– Ты, может, слышала о том, что существуют такие стихи, прочтение которых вслух, приносит беды и несчастия? – Спросила, расширив глаза от напускного ужаса, Сунь Ся.

– Нет, конечно. – Скорчила гримаску Люй Ши. – Что за ерунда?

– Не ерунда! – Глаза Сунь загорелись и она затараторила. – Вовсе не ерунда. Я тоже поначалу не поверила Лу Яну, но когда мне рассказала о таком же моя подруга, ты её не знаешь, Ци Хай зовут, она ещё недавно из Токио вернулась. Так вот, когда Ци мне рассказала, что с ней в Японии произошло, все мои сомнения рассеялись, как утренний туман над Хуанхэ.

– Да? – Столь же скептическим тоном поинтересовалась Люй. – И что же такого она тебе рассказала?

– Вот, слушай. – Собравшись с духом, выпалила Сунь. – Ци, когда из Токио вернулась, была сама не своя – на костылях передвигалась, похудела.

Она подумала немного, затем, понизив голос, продолжила:

– Я у неё, конечно, спрашивать начала: что, мол, с тобой, подруга такое? А она мне, так, мол и так. Есть, говорит в Японии такое поверье – кто вслух прочтёт стихотворение «Ад Томино», тот, если и не помрёт, по любому пожалеет о том, что прочёл этот стих. Навалятся на того всякие беды и несчастья, ну или если не на него, то, по крайней мере, на его близких.

– Ну и? – Насмешливо посматривая на подругу, спросила Люй.

– В общем, Ци так же как вот и ты сейчас, относилась ко всем этим поверьям и рассказам. Поспорила со своей японской подружкой, что прочтёт это стихотворение жуткое и ничего с ней не случится.

Сунь подошла к прилавку с фейхоа и, понюхав один из плодов, попросила у торговца взвесить ей один цзинь. Пока тот взвешивал, девочка продолжила, неизменно понижая голос, словно боясь быть услышанной кем-то:

– Ци, скорее, даже не поспорила, потому что её подружка, Наоки, если не ошибаюсь, всячески отговаривала её от такой затеи. Как это назвать – бравадой, что ли?

Торговец передал Сунь пакетик с фейхоа и, получив причитающееся, улыбнулся всеми своими немногочисленными жёлтыми зубами. Девочки отошли от прилавка и продолжили свой путь в рыночной суматохе.

– В общем, прочла Ци это стихотворение проклятое вслух. – Продолжила задумчиво Сунь. – Японка в это время в другую комнату ушла и, по её заверениям, зажала себе уши покрепче, чтобы не слышать.

– Ага, и чего дальше? – Слушая вполуха, спросила Люй.

– Чего дальше? – Вздохнула её подруга. – А дальше вот что. День прошёл, другой – ничего. А вот на третий…

Ехала Ци в автобусе на экскурсию на остров Садо и автобус этот ограждение пробил и прямиком в море – водителю плохо стало, то ли инсульт, то ли инфаркт, но это, в принципе, не важно. Короче, чуть не пошла наша Ци на корм рыбам. Чудом выловили, откачали, но ноги переломаны, сотрясение мозга, операции и тому подобное.

– И что же, твоя подруга связывает это с прочтением стихотворения «Ад Тобико» ? – С усмешкой осведомилась Люй у Сунь Ся.

– «Ад Томино» – Поправила Сунь подругу, а затем продолжила. – Выходит, так. Она когда в больнице девчонкам в палате рассказала, на неё все как на умалишённую смотрели. Говорят, ты что, не знаешь, сколько народу в Японии погибло из-за стиха этого жуткого? Ты знаешь, говорят, статистику суицидов в Японии? Ты думаешь, это люди сами себя? Нет, это вот все такие же, как ты, идиоты. На спор читают, а потом либо в речку с моста, либо на ножик напорются, либо в петлю лезут. У них в голове от стиха этого чего-то переключается и всё, пиши пропало. До старости точно не доживешь.

Сунь опять тяжко вздохнула.

– Вот теперь Ци  с этим как-то и живёт. Пока, говорит, держусь, но мысль эта мне покоя не даёт. Хочу надеяться, говорит, что на этом автобусе мои несчастия закончились, но…

– Что ты мне ерунду всякую рассказываешь? – Люй изменилась в лице. – Настроение испортила только.

– Не ерунда всё это, Люй! Ты, вот, например, знала, что и в России есть такое стихотворение, которое, если прочитаешь вслух, то обязательно беда придёт? «Смерть пионерки» называется.