Крах 1941 – репрессии ни при чем! «Обезглавил» ли Сталин Красную Армию?

Остановимся вначале на командирах, точнее – на командирах подразделений (в частях и соединениях основная нагрузка по управлению войсками ложится уже на штаб). Зафиксированное на Халхин-Голе стремление их самоустраниться от управления боем и драться в качестве рядовых бойцовтакже не может считаться следствием репрессий: точно так же было и практически во всех конфликтах с японцами, проходивших на протяжении последних полутора лет перед началом чистки РККА! Командир сводного танкового взвода, высланного 1 февраля 1936 г. 2-м танковым батальоном 2-й механизированной бригады в район боев у Сиянхэ, Кузнецов сразу же после выхода из расположения части бросил взвод, умчался на легковой автомашине вперед и был остановлен лишь самим начальником автобронетанковых войск Приморской группы М.Д. Соломатиным! В дальнейшем он тоже не проявлял никакой распорядительности… Из четырех средних и старших командиров, участвовавших в бою 25 марта 1936 г. под Хунчуном, трое – командир отдельного кавэскадрона 40-й стрелковой дивизии капитан С.А. Бонич и командиры его взводов лейтенанты Ковалев и Коврижкин – «забывали» управлять огнем своих подразделений. Оба средних командира, защищавших 26 ноября 1936 г. Павлову сопку близ Турьего Рога – командир 1-й стрелковой роты 63-го стрелкового полка 21-й стрелковой дивизии старший лейтенант П.Г. Кочетков и командир пулеметного взвода этой роты лейтенант П.М. Пресняков, – точно так же, как и их коллеги на Халхин-Голе в мае 1939-го, то и дело «брались за пулемет» (штатный расчет которого еще не выбыл из строя) и подменяли рядовых бойцов. Подменял пулеметчика и командир атаковавшей 5 июля 1937 г. высоту Винокурка 9-й стрелковой роты того же полка лейтенант Кузин, не ставший управлять ни огнем, ни движением своего подразделения…

Случаи самоустранения комсостава от управления своими подразделениями не раз демонстрировали и войсковые учения «предрепрессионных» лет. Так, на мартовских маневрах 1936 г. в Приморье комбаты «14-го стрелкового полка» (сформированного из 77-го полка 26-й стрелковой дивизии ОКДВА) лишь указывали командирам рот направление атаки или участки обороны, а от всякого руководства начавшимся затем боем самоустранялись; в обороне так же поступали и комроты. Судя по докладу М.Н. Тухачевского от 7 октября 1936 г. «О боевой подготовке РККА», случаи, когда даже комбат «выпускает управление из своих рук», в Красной Армии тогда вообще были обычным явлением ⁶².

В мае 1939-го на Халхин-Голе от руководства войсками самоустранялись командиры не только подразделений, но и частей,но и это встречалось и в «предрепрессионной» РККА. На тех же мартовских маневрах 1936 г. в Приморье командир 8-го механизированного полка 8-й кавалерийской дивизии ОКДВА даже не указал командирам подразделений конкретные объекты атаки. А само движение в атаку его БТ-5 начинали тогда, когда это заблагорассудится командирам эскадронов или даже командирам танков!

Более чем слабое управление боем со стороны командиров роттакже было обычным и для «предрепрессионной» РККА. То, что в стрелковой роте «не отработано управление огнем» и (как и в других подразделениях) «взаимодействием огня и движения» – это начальник Генерального штаба РККА А.И. Егоров и начальник 2-го отдела Генштаба А.И. Седякин констатировали и в декабре 1935-го ⁶³. По оценке директивы наркома обороны № 400115с от 17 мая 1936 г., подготовка «большинства» средних командиров пехоты (а значит, и большинства командиров рот, которые почти все тогда были в звании старшего лейтенанта) оставалась «слабой» и к этому времени ⁶⁴. Как показывают документы трех крупнейших военных округов – КВО, БВО и ОКДВА, – советские комроты демонстрировали тогда и неграмотное развертывание для боя, и неумение подготовить и поддержать пехотную атаку пулеметным огнем, организовать «взаимодействие огня и движения», и непонимание необходимости использовать при управлении боем связных, наблюдателей и средства сигнализации… Все сохранившиеся документы тех же округов, фиксирующие и потерю управления ротами в ходе атаки, и неумение управлять огнем и «взаимодействием огня и движения», и «неотработанность управления сигналами в роте», и «низкий уровень» «управления боевыми порядками роты», а то и общую «слабость командного состава в управлении подразделениями» или просто неумение «управлять своим подразделением» ⁶⁵, свидетельствуют, что более чем слабое управление ротами для Красной Армии было характерно и зимой – весной 1937-го…