Крах 1941 – репрессии ни при чем! «Обезглавил» ли Сталин Красную Армию?

А разве не «поспешно» и «непродуманно», без «предвидения последующего развития событий и подготовки к ним» управляли командир 8-го конно-артиллерийского полка 8-й кавалерийской дивизии полковник В.Н. Матвеев и командир 175-го стрелкового полка 59-й стрелковой дивизии майор Цвик, получившие 27 ноября 1936 г. приказ штаба Приморской группы ОКДВА направить в район конфликта у Турьего Рога соответственно артиллерийский дивизион и стрелковый батальон? Матвеев, доукомплектовывая выделенный им 1-й дивизион за счет других подразделений, организовал дело так, что, несмотря на наличие в полку 411 бойцов, призванных осенью 1934 – весной 1936 г., в составе идущего в бой дивизиона из 380 бойцов и командиров оказалось 146 совершенно не обученных красноармейцев осеннего призыва 1936 г.! Во-вторых, он отправил дивизион, одетый согласно его распоряжению в венгерки и сапоги и не получивший на руки неприкосновенный запас продовольствия, – без обозов, в которых находились полушубки, валенки, продовольствие и походные кухни. Из-за халатности командира полка обозы выступили только через два часа пятьдесят минут после ухода дивизиона, и эта задержка оказалась для последнего роковой. В пути полил дождь, затем резко похолодало и начался сильный буран – а так как в продолжение всего более чем 11-часового марша люди не получали пищи, сопротивляемость холоду у них оказалась понижена. В итоге, еще не вступив в бой, дивизион потерял выбывшими из строя 19 % личного состава (4 красноармейца погибли от переохлаждения, а еще 69 человек обморозились) и к месту назначения пришел небоеспособным. Майор же Цвик, пообещавший командиру отправляемого им к Турьему Рогу 1-го батальона «додать все, чего не хватает батальону», отправил последний, так ничего и не додав (а возможно, и не попытавшись это сделать). А между тем до 30 % бойцов батальона имело рваную обувь, а в приданной батальону батарее полковой артиллерии 25–30 красноармейцев были без перчаток и зимних портянок. В итоге, попав в тот же буран, что и конноартиллеристы, батальон потерял обмороженными 106 человек и тоже стал небоеспособным… ¹²⁷

В боевых действиях 1936 – первой половины 1937 гг. не довелось участвовать командирам соединений, но на учениях «поспешность и непродуманность» в «предрепрессионной» РККА – в точности, как и в финскую кампанию – проявляли и они. Снова процитируем командарма 1-го ранга И.П. Белова: «Наши командиры от большого до маленького не овладели чувством меры времени, потребного мелкому подразделению, части и соединению на организацию боя. Принято всеми считать, что, раз часть подошла к рубежу, с которого можно броситься в атаку или пойти в наступление, значит, […] все немедленно вперед. Считается плохим командиром тот, который немного замешкался. Все забывают, что в любых условиях бой должен быть организован. Отсюда, как правило, все скоротечные формы боя по всем родам войск протекают в условиях хаоса и неразберихи» ¹²⁸.

Неумение «всех общевойсковых командиров» «полностью и правильно использовать в управлении войсками свои штабы»в Красной Армии часто встречалось и в 36-м, когда штаб игнорировали (как отмечал в своем докладе от 7 октября 1936 г. «О боевой подготовке РККА» М.Н. Тухачевский) многие командиры стрелковых батальонов; когда так же поступал и один из трех командиров стрелковых полков БВО, действия которых на тактических учениях освещены источниками (командир 110-го полка 37-й стрелковой дивизии)…

Полное или частичное самоустранение старших начальников от управления боемтакже встречалось и в «дорепрессионной» РККА – к примеру, на маневрах Приморской группы ОКДВА в марте 1936 г. именно так вели себя комбаты «14-го стрелкового полка» (сиречь 77-го стрелкового полка 26-й стрелковой дивизии), сводившие управление боем к указанию ротным участков обороны или направлений атаки, и командир 8-го механизированного полка 8-й кавалерийской дивизии (не указывавший и этого), а на Шепетовских маневрах КВО в сентябре 1936-го – командир 17-й механизированной бригады (не интересовавшийся тем, как проходит бой его частей). Так же, похоже, вел себя и командовавший в 1935–1937 гг. 45-м мехкорпусом КВО А.Н. Борисенко, характеризовавшийся как «не командир корпуса, да еще мех[анизированного, т. е. ударного.  – А.С.] корпуса, а слабовольный и без знаний управляющий корпусом»… ¹²⁹