Крах и восход

Я ощущала, как всех нас охватывает возбуждение, чувство близости к цели. Мы подбадривали друг друга, чтобы активнее взбираться на гору. Местами подъем был практически вертикальным. Нам приходилось затаскивать себя наверх с помощью корней бесплодных деревьев или засовывая пальцы в трещины в камнях. В какой-то момент Толя достал железные колья и вбил их прямо в гору, чтобы мы могли использовать их в качестве импровизированной лестницы.

В конце концов во второй половине дня мы перевалились через острый каменный край и оказались на плоской части скалы – это было гладкое пространство из камня и мха, скользкое от влаги и разделенное пенистым течением реки.

Глядя на север, за резкий обрыв водопадов, мы увидели весь проделанный путь – дальний кряж долины, серые поля, ведущие к ясеням, углубление старой дороги, а за ней – штормовые тучи, движущиеся над покрытыми травой предгорьями. А то были не просто предгорья. Теперь это стало ясно. Если бы мы повернули на юг, то впервые бы по-настоящему увидели горы – колоссальный, припорошенный снегом Сикурзой, источник талого снега, который подпитывал Церу-Хуо.

– Они все не заканчиваются и не заканчиваются, – устало произнес Хэршоу.

Мы направились к стремнинам. Перейти их будет сложно, и я не видела в этом особого смысла. Нам достаточно хорошо была видна другая сторона, где скала просто обрывалась. Там ничего не было. Как это ни печально, но нагорье, очевидно, пустое.

Поднялся ветер, расхлестывая мои волосы и посылая мелкие брызги в лицо. Я глянула на белые горы на юге. Здесь царила осень, зима была уже в пути. Мы отсутствовали неделю. Что, если за это время с теми, кто остался в Двух Столбах, что-то случилось?

– Ну, – сердито начала Зоя, – и где она?

Мал подошел к краю скалы и посмотрел на долину.

– Ты же вроде как лучший следопыт во всей Равке, – не унималась она. – И куда нам идти теперь?

Мал потер рукой затылок.

– С одной горы на следующую. Так это и работает, Зоя.

– И как долго? – спросила она. – Мы не можем продолжать в том же духе.

– Зоя, – предупредительно окликнул Толя.

– Откуда нам знать, что она вообще существует?

– Чего ты ждала? – спросил Толя. – Гнездо?

– Почему бы и нет? Гнездо, перо, дымящуюся кучку навоза. Хоть что-то. Что угодно.

Говорила только Зоя, но я чувствовала изнеможение и разочарование других. Толя будет искать, пока ноги не откажут. Но Хэршоу и Зоя вряд ли выдержат еще один подъем.

– Здесь слишком влажно, чтобы разбивать лагерь, – сказала я. Затем указала на лес за нагорьем, где деревья, к счастью, были обычными, их листва – красной и золотой. – Направляйтесь в ту сторону, пока не найдете сухое место. Разведите костер. Мы придумаем, что делать, после ужина. Может, пришло время разделиться.

– Тебе нельзя заходить глубже на территорию Шухана без защиты, – возразил Толя.

Хэршоу ничего не сказал, просто почесал Накошку, не встречаясь со мной взглядом.

– Необязательно решать прямо сейчас. Просто разбейте лагерь.

Я осторожно подошла к краю нагорья и присоединилась к Малу. Высота была головокружительной, так что я предпочла смотреть вдаль. Если прищуриться, можно было увидеть выжженное поле, с которого мы прогнали воров. Хотя, возможно, это все мое воображение.

– Прости, – наконец сказал он.

– Не извиняйся. Кто знает, может, никакой жар-птицы и не существует.

– Ты в это не веришь.

– Нет, но, возможно, нам не суждено ее найти.

– В это ты тоже не веришь, – он вздохнул. – Вот тебе и хороший солдатик.

Я скривилась.

– Не стоило мне этого говорить.

– Однажды ты засунула гусиный помет мне в ботинки, Алина. Я могу справиться с плохим настроением, – Мал посмотрел на меня. – Мы знаем, какое бремя ты несешь на себе. Но ты не должна нести его одна.

Я покачала головой.

– Ты не понимаешь. Не можешь понять.

– Может, и нет. Но я видел подобное у солдат в своем полку. Ты накапливаешь всю свою злость и печаль. В конце концов они перельются через край. Или ты в них утонешь.

Он твердил мне об этом с тех пор, как мы прибыли в шахту, когда говорил, что другим нужно горевать вместе со мной. Я тоже в них нуждалась, хоть и не хотела этого признавать. Мне нельзя оставаться одной. И Мал был прав. Я действительно чувствовала, что тону, страх смыкался надо мной, как ледяное море.

– Все не так просто, – сказала я. – Я не такая, как они. Не такая, как все. – Замешкала, но потом добавила: – Кроме него.

– Ты совсем не похожа на Дарклинга.

– Похожа, даже если ты не хочешь этого видеть.

Мал поднял бровь.

– Потому что он могущественный, опасный и вечный? – грубо расхохотался. – Скажи-ка мне кое-что. Дарклинг простил бы когда-нибудь Женю? Или Толю с Тамарой? Или Зою? Или меня?

– Для нас все иначе, – ответила я. – Нам труднее доверять людям.

– У меня для тебя новость, Алина. Это трудно для всех.

– Ты не…