Крах империи (Курс неизвестной истории)

Славяне — быстро усовершенствовали печь. Обычная и везде одинаковая печь–каменка у славян начинает «расти», особенно по мере продвижения славян на северо–восток, где зима продолжается месяцев по шесть. Уже веке в ХIII на русской каменке Может лежать взрослый человек — такая она огромная. С XV века появляется русская печь, сделавшая обитание в Сибири и на Севере вполне комфортным.

И мало того, что комфортным! У того, кто жил в избе с русской печью, умирало меньше детей. Освоив это достижение культуры, народ быстрее рос в численности. Все больше славян отправлялись на восток, заниматься пашенным освоением финских пространств, строить там избы и русские печи.

Опять же — кто мешал финнам сделать то же самое? Ну, и была бы у нас сейчас финская печь! Но что поделать?! Эти проклятые русские вечно обижают завоеванные ими народы. Вот и русскую печь им назло придумали… Все чтобы доказать, что они лучше.

НА ПУТИ «ИЗ ВАРЯГ В ГРЕКИ»

На территории Киевской Руси жили финно–угры, балты и славяне. Но бога ради — покажите мне хотя бы один торгово- промышленный финский город. В смысле — хотя бы один торговый город, основанный и первоначально населенный финно- уграми? Боюсь, что показать такой город вы мне не сможете.

Покажите мне заодно ученого монаха — финна по племени, который учился бы в Греции, а потом проповедовал бы народам Восточной Европы? Русских великомучеников, убитых мерью, назвать могу. Мерьских монахов, которых убили бы язычники–славяне, — не могу.

Что это все доказывает? Только одно — что славяне в историческом прошлом оказались активнее, бойчее, предприимчивее финно–угров и балтов.

Славяне оказались лучшими учениками тюрок, византийцев и германцев. Для них информация, знание, значило больше. Они быстрее и лучше учились. Они быстрее перенимали новые способы обработки земли, металла, строительства, новые ремесла и новые способы проводить военные операции.

Финны меньше ценили и, похоже, что и сегодня меньше ценят информацию, знание, новые сведения о чем–то. Это имеет даже чисто бытовое проявление, и об этом проявлении ходит множество национальных анекдотов. Вот, например: пошли три финских старика в лес, дрова заготавливать. Вышли из деревни. И первый старик сказал, указывая на следы: «Пробежал заяц». Поработали старики, пообедали, и второй ответил: «Да, заяц». Старики собрали нарубленные дрова, погрузили на сани, повезли. Гаснет короткий зимний день, и третий старик говорит: «Если вы будете столько болтать, я с вами в лес больше не пойду».

Между прочим, анекдот этот мне рассказывали эстонцы.

Финны молчуны. Но ведь это и есть проявление медленности информационных процессов в их культуре. Финны презирали болтунов, ценили одиночество и любили спокойную жизнь.

Славяне любили посиделки, рассказы бывалых людей и охотно скапливались на торговищах и в городах.

За одно и то же время — за неделю, месяц или год — одинаковое количество славян и финнов переносило и осваивало разное количество информации.

Общаясь с другими народами, славянские монахи, дружинники и князья так же охотно устраивали посиделки, слушали и читали бывалых и ученых людей других народов, — в том числе на иностранных языках.

В результате славяне были и дисциплинированнее, управляемее; они легче объединялись в военные отряды, крупные племена, в государства.

Финны — прекрасные работники. Молчаливые, аккуратные, чистоплотные. В некотором отношении ответственные финны и эстонцы куда лучшие работники, чем русские .

… Да–да, точно : так же, как жители Тайваня и Сингапура прекрасно собирают компьютеры… Собирают лучше европейцев. Но если даже с моей стороны не политкорректно говорить об этом — не они придумали эти самые компьютеры.

Так вот и финны — они прекрасные работники в цивилизации, которая уже создана. Но очень маловероятно, что финно–угры смогли бы создать саму европейскую цивилизацию — если бы ее не создали нервные, склонные к жестикуляции романские народы.

Я понимаю, что представители финно–угорских народов могут обидеться на эти слова. Но чем они могут возразить на них?

Конечно, можно объявить меня врагом эстонского народа и не дать мне визы для выступления в Тартуском (Дерптском, Юрьевском) университете. Можно начать против меня кампанию в финской прессе и устроить возле моего дома манифестацию марийской молодежи. Я уже не говорю, что можно попросту рубануть по голове ледорубом или «превратить в лагерную пыль».

Но все это — меры или полицейского, или попросту гангстерского воздействия. Такие меры применяют как раз в тех случаях, когда крыть нечем, а обругать оппонента, восторжествовать над оппонентом очень хочется. Мне же хотелось бы услышать именно содержательные возражения.

Пока же их нет, скажу так: славянские племена несли порабощение «примученным» племенам данников. И другим славянам, и неславянским племенам. Но в той культуре, которую они несли, таился огромный соблазн. В ней была возможность получения нового знания, жизни в более комфортном жилище, перехода к более передовой экономике.

Ославяниваясь, финны приобретали больше, чем теряли.