Крах конного блицкрига. Кавалерия в Первой мировой войне

Германское командование искусно раздробило совместные действия русских фронтов. Оттеснив 5-ю армию ген. П.А. Плеве к Двинску, немцы попытались ворваться в город-крепость с ходу. После того как атаки были отражены, Людендорф сосредоточил в штурмующей группировке тяжелые батареи, решая одновременно две задачи: удержать русскую 5-ю армию от контрнаступления в немецкие тылы как минимум и возможность артиллерийскими ударами сломать психологию противника и все-таки занять Двинск как максимум. Двинск представлял собой плацдарм для будущего русского наступления в Польшу, и немцы всеми силами пытались свернуть его существование. И действительно: перебрасываемые командованием Северо-Западного фронта резервы немедленно вводились в бой, что не позволило командарму-5 ген. П.А. Плеве создать сильную группу для контрудара. Тем самым операция противника против армий русского Западного фронта продолжалась без помех со стороны Двинска, где неприятель сумел создать впечатление готовившегося штурма — непрестанными атаками по фронту и артиллерийским обстрелом города наряду с действиями авиации [271].

В итоге слабая 5-яармия (Северный фронт) прижалась к Западной Двине, обороняя двинский плацдарм, и немцы получили возможность ударить на 10-ю армию основной массой прорвавшейся группировки. Именно это и было задумано Э. Людендорфом: немецкий военачальник заранее рассчитывал, что действующие на стыках новообразованных фронтов русские войска подадутся в разные стороны, что даст германскому командованию возможность ввести в прорыв свои немногочисленные, но технически экипированные резервы. Русские могли выправить ситуацию только массой, потому здесь и создавалась новая 2-я армия из спешно перебрасываемых с разных участков фронта корпусов. Уже 31 августа император Николай II в своем дневнике записывает об образовавшемся «провале» во фронте между Двинском и Вильно следующими словами: «Серьезность заключается в страшно слабом состоянии наших полков, насчитывающих менее четверти своего состава; раньше месяца их нельзя пополнить, потому что новобранцы не будут подготовлены, да и винтовок очень мало… Только 10 или 12 сентября будет закончено это сосредоточение, если, Боже упаси, неприятель не явится туда раньше».

Достойно внимания, что все получаемые Северным фронтом резервы главкосев ген. Н.В. Рузский отправлял не в 5-ю армию, которая могла фланговым наступлением облегчить положение войск командарма-10 ген. Е.А. Радкевича, а к побережью Балтийского моря, чтобы установить единый позиционный фронт на своем Северном фронте. Поэтому 5-я армия ген. П.А. Плеве, изначально занимавшая выгодное положение в отношении контрудара по зарвавшемуся неприятелю, была обречена на оборону, вследствие недостатка сил, и, следовательно, на пассивную роль в операции. Также непонятно, почему ген. М.В. Алексеев не переподчинил 5-ю армию главнокомандованию Западного фронта (новый главкозап — бывший командарм-4 ген. А.Е. Эверт) хотя бы на время ликвидации прорыва неприятеля. Наверняка свою роль опять-таки сыграли иерархичные отношения в среде русского генералитета, которые принесли так много зла в Первую мировую войну.

1 сентября германцы подошли к Молодечно. Шесть пехотных дивизий противника охватили правый фланг русской 10-й армии, а их передовые отряды достигли железной дороги северо-западнее Минска, где находился штаб Западного фронта. В этот момент наибольшего продвижения немецких конников в глубь русского оборонительного фронта им оставалось до Минска всего-навсего двадцать пять верст (впрочем, германцы все равно не пошли на риск штурма столицы Белоруссии). Немцы почти вплотную подошли к городку Борисов (северо-восточнее Минска), что грозило перерубанием Александровской железной дороги и блокадой Минска. Но и без того положение было чрезвычайно тяжелым: железнодорожные линии Полоцк — Молодечно и Молодечно — Вильно сразу оказались перерезанными, что снизило возможности русского командования по маневру на ликвидацию прорыва. В этот момент штаб Западного фронта, находившийся в Минске, с 1-й и 10-й армиями соединял только один-единственный телефонный провод через Молодечно. Поэтому русские упорно дрались за этот город, дабы совершенно не потерять и без того разрушенного неприятельскими ударами управления.