Крах конного блицкрига. Кавалерия в Первой мировой войне

— к 22 мая в составе 8-й армии: 16-я кавалерийская дивизия ген. Н.Г. Володченко, 2-я казачья Сводная дивизия ген. П. Н. Краснова, 3-я Кавказская казачья дивизия ген. П.Л. Хелмицкого, 7-я кавалерийская дивизия ген. Ф.С. Рерберга. Общая численность: 9126 шашек, 13 272 штыка (+1128 в командах), 112 пулеметов, 82 орудия;

— к 19 июня в составе 3-й армии: 16-я кавалерийская, 3-я кавалерийская (ген. Е.А. Леонтович), 2-я казачья Сводная, Забайкальская казачья (ген. И.Д. Орлов), 3-я Кавказская казачья, 1-я Кубанская казачья (ген. А.Д. Кузьмин-Короваев) дивизии. Общая численность: 15 504 шашки, 2268 штыков в командах, 97 пулеметов, 54 орудия[293].

Организация прорыва неприятельской обороны в 8-й армии носила характер образования сильных групп на различных направлениях, объединенных общей целью. В качестве цели ставился захват мощного железнодорожного узла — Ковель, с намерением развития прорыва навстречу удару Западного фронта, который должен был совместно с армиями Северного фронта опрокинуть германцев и развивать наступательную операцию на виленском стратегическом направлении. Следовательно, захват Ковеля предполагался как промежуточный этап между достижениями тактической (уничтожение противостоящих сил противника на оборонительных линиях) и оперативной (развитие прорыва в Польшу) задач.

Ударная группа 8-й армии, получившая условное наименование Ровненской группы, состояла из 8-го армейского корпуса В.М. Драгомирова, 32-го корпуса ген. И.И. Федотова, 39-го корпуса ген. С.Ф. Стельницкого, 40-го корпуса ген. Н.А. Кашталинского. Эти войска должны были наступать на луцком направлении, используя наиболее удобную для удара местность, дабы затем выйти к Ковелю с юга. Для атаки непосредственно на Ковель сосредоточивалась группа ген. А.М. Зайончковского в составе 3-го армейского корпуса и 5-го кавалерийского корпуса. То есть очевидно, что конница должна была развивать успех прорыва 30-го армейского корпуса — одного из лучших корпусов русской Действующей армии. Еще севернее располагалась Сарненская группа — 4-й кавалерийский корпус ген. Я.Ф. фон Гилленшмидта, поддерживаемого 46-м армейским корпусом ген. Н.М. Истомина.

Казалось бы, что организация предстоящего прорыва являлась правильной. Ударная группа движется на Ковель обходом через Луцк, в то время как еще две группы, в каждой из которых сосредоточен армейский корпус и кавалерийский корпус, движутся на Ковель. Согласно замыслу штаба фронта конная масса должна была ударом на Ковель не только занять данный железнодорожный узел, но и выйти в тыл той разгромленной неприятельской группировке, что будет отброшена от Луцка, где наносится главный удар, к Ковелю. Однако все было не так просто. Дело в том, что сама по себе взятая конница не могла прорвать австро-венгерскую оборону. Кавалерия предназначалась для развития успеха после того, как тактическая зона неприятельских оборонительных рубежей будет прорвана и занята пехотой при поддержке артиллерии. Как видим, задача прорыва возлагалась на армейские корпуса (30-й и 46-й), а развитие прорыва — наг кавалерийские корпуса (4-й и 5-й).

Как указано, 4-й кавалерийский корпус ген. Я.Ф. фон Гилленшмидта, располагавшийся севернее Ковеля, поддерживался 46-м армейским корпусом ген. Н.М. Истомина. То есть формально все было правильно. Изюминка заключалась в слабом кадровом составе этой пехоты. В 46-й корпус входили второочередная 77-я пехотная дивизия ген. В.Г. Леонтьева, сильно разбавленная новобранцами после боев 1915 года. А также — только что образованная из ополченцев и новобранцев 100-я пехотная дивизия ген. С.И. Гаврилова. Более того — 100-я пехотная дивизия по численности являлась половинной, представляя собой одну бригаду.

И это еще не все. Подразделения 4-го кавалерийского корпуса вместе с 60-километровым участком фронта были переданы в состав 8-й армии тогда, когда план предстоящего наступления был уже разработан в штабе армии. Почему-то сейчас принято возлагать все ошибки и недочеты в организации прорыва на штаб фронта и лично генерала Брусилова, в то время как все успехи отдаются штабу 8-й армии и ее командующему генералу Каледину. Это несправедливо. Так, что касается кавалерии, то ген. A.M. Каледин, сам являвшийся кавалеристом и вступивший в войну начальником 12-й кавалерийской дивизии, был сторонником того мнения, что конница должна всего лишь навсего обеспечивать пассивный северный фланг армии — прямо напротив Ковеля.