Крах Мишки Мухоркина

— Понимаете, — запинаясь, произнес Генка, — тут ребята… просят почитать «Три мушкетёра»…

— Какие ещё ребята?

— Да они тут по соседству живут. Вы не беспокойтесь, они книгу не испортят!.. Я с ними уже познакомился…

— Никому не смей давать, — возмутился Герцог. Он хотел ещё что-то сказать, но задумался, видимо что-то соображая, и махнул рукой. — Не до тебя мне сейчас. Сегодня опять спать не придется. У забора вчера кто-то неспелые яблоки оборвал. А Пират никого не трогает, он только на вид злой.

Генка вышел на улицу.

— Не разрешил? — усмехнулся Санька.

Генка протянул книгу.

— Бери. — И спросил — А куда тот пацан делся, что со мной был?

— А ты его откуда знаешь? — мрачно сказал Санька, поспешно сунув книгу за пазуху.

— Это ты про Мишку, что ли? — поинтересовался Вовка Сидоров.

— Ну да, — подтвердил Генка. — И чего вы за ним гонялись? Дядька мой у него целый час выпытывал, кто вы такие, а он — ни слова.

— Откуда ты взял? — поразился Санька.

— Я на веранде стоял и все слышал.

— А почему ж Анжуйский к нам домой заходил? — засомневался Вовка.

— Так он некоторых, говорит, знает. Он же всех вас видел, он потом мне так и сказал: «Жаль, что я всех не знаю!»

Вовка расстроился.

— То-то я думаю, почему он ко всем не зашёл.

— Я решил, что Мишка только нас назвал, — поскучнел Санька. — А оказывается, он никого и не назвал.

— А чего ж он тогда молчал, когда мы с ним говорили? — вскричал Вовка. — Так ему и надо!

— Напрасно вы, — тихо сказал Генка. — Если б за вами так гонялись, вы на его месте враз всех бы назвали.

— Это ещё не известно, — хорохорился Вовка. Но в голосе его не было уверенности.

* * *

…Ночью Герцог Анжуйский устроил засаду у забора, выходящего на пустырь.

За забором отчаянно выли кошки, луна заливала все вокруг каким-то зловещим светом, и тихо скулил Пират.

Анжуйский основательно подготовился к боевым действиям. Патронташ был полностью набит патронами. Если полезут мальчишки за клубникой, он им всадит солью. Будут знать!

Сидел он долго. До часа ночи. Но никто не появлялся. По-прежнему выли кошки и скулил Пират. А месяц, как назло, скрылся за тучами, и стало совсем темно. В ветвях деревьев шелестел ветер, и Герцог, вздрагивая от холода, водил двустволкой из стороны в сторону.

Незаметно для себя он задремал. Вдруг его словно что-то толкнуло, он раскрыл глаза и замер.

На огороде стоял кто-то в широкополой шляпе и, как показалось Герцогу, озирался — нет ли какой опасности.

Герцог крикнул: «Стой!» — и выпалил в неизвестного. Тот мгновенно исчез. Герцог вскочил и, спотыкаясь, побежал к клубничным грядкам.

Сначала он наткнулся на соломенную шляпу, затем — на рукав от пиджака, а потом… на остатки соломенного чучела, которое он с такой тщательностью совсем недавно водрузил на огороде.

— Дядя! Дядя! — послышался из окна испуганный Генкин голос. — Где ты?

— Спи! — рявкнул Герцог и в сердцах пнул ногой чучело.

Глава десятая ОПАСНАЯ ВСТРЕЧА

Витьке купили велосипед. Произошло это тогда, когда он уже совсем потерял надежду.

Дни шли за днями. Витька вспоминал о велосипеде всё реже и реже. А потом и совсем забыл. Теперь он мечтал о надувной лодке и упорно размышлял, как бы сагитировать родителей, чтобы они ему её подарили.

Прошло уже две недели драгоценных каникул, и наступило очередное воскресенье. Папа и мама проснулись поздно — благо не надо спешить на работу. Папа встал и, бодро напевая «Марш энтузиастов», стал умываться. Брызги от него так и летели в разные стороны.

— Витька, ты ещё спишь? — крикнул он.

Витька медленно вышел из своей комнаты.

— Чего? — спросил он, отчаянно зевая.

— Дело есть, — сказал папа.

— Какие ещё дела в воскресенье? — хитро улыбаясь, спросила мама.

— Секрет, — засмеялся папа.

— На рыбалку поедем? — оживился Витька.

— Не угадал!

— А чего ж тогда?

— Всё ты спешишь, Витька, — сказал папа, ожесточенно растираясь мохнатым полотенцем, — и в кого ты такой торопыга?

— В тебя. — Витька больше не приставал с вопросами. Уж он-то хорошо знал своего отца! Всё равно, пока время не придёт, ничего не скажет. Так что лучше терпеть да помалкивать, а то ещё он рассердится, и тогда пиши пропало.

Под внимательным взглядом родителей Витька старательно умывался.

— Что ты разбрызгался? — сердито сказала мама, хотя папе за это она не сделала замечания.

Витька промычал что-то нечленораздельное и тоже, как папа, стал ожесточенно растираться мохнатым полотенцем.

За завтраком папа и мама многозначительно переглядывались, но ничего не говорили.

А Витька сидел как на иголках. Он прямо-таки никак не мог дождаться, когда же закончится этот бесконечный завтрак, — так ему хотелось узнать, в чём же, собственно, дело.

А папа удивительно медленно пил кофе, и Витька думал, что так он может пить до вечера. Куда ему сегодня спешить— воскресенье! Это он в обычные дни носится как угорелый. Да и то потому, что каждый раз просыпает и боится опоздать на работу.

Наконец папа допил кофе, закурил свой вечный «Беломор» и сказал:

— Через пять минут выступаем в поход.

— А с собой брать чего? — спросил Витька.

— Налегке пойдём, — сказал папа.