Крах Нострадамуса

Дулина затрясло, как на электрическом стуле, а глаза, казалось, вот-вот вывалятся из глазниц. Директор, увидев такую непредсказуемую реакцию, второпях налил воды в пластиковый стаканчик и вложил его в трясущуюся руку Ивана.

— Ну-ну, выпей водички. Да не переживай ты так, главное, чтобы ты что-нибудь придумал! — с этими словами директор отвернулся и поставил графин с водой на стол.

Внезапно, до его слуха донеслись странные звуки. Валерий Бронеславович повернулся и обомлел — Иван Дулин в припадке паранойи ел стакан, попутно запивая пережеванные куски пластика водичкой из него же. По обезображенному страхом лицу градом катились молчаливые слёзы.

Директор обескуражено стоял и смотрел, как Ваня доедает стакан. После этого Дулин молча вышел из кабинета, а затем и из офиса, и марионеточной походкой направился в сторону склада…

…Валерий Брониславович ещё не успел полностью оправится от увиденного зрелища, как в кабинет постучался и робко зашёл кладовщик Сапрыкин.

— Ко мне это, Дулин приходил, — начал свою речь седовласый дед.

— Ну?

— Попросил две бухты провода.

— Зачем? — удивился директор.

— А шут его знает? Накинул их на плечи и пошёл к Преголе. Мож топиться удумал? — высказал предположение смекалистый старик.

Разрывая плотный воздушный поток, черный гелик мчался к реке. За рулём, с перекошенным от страха лицом, сидел директор, до боли сжимая сильными волосатыми пальцами кожаный руль. На пассажирском месте, в вонючей робе и грязных сапогах, сидел Сапрыкин и ругал себя последними словами за то, что именно он пошёл к директору.

Пронзительно визжа тормозами, автомобиль остановился в том месте, где минуту назад виднелся силуэт перемотанного кабелем Дулина. Директор первым выскочил из машины и начал извлекать из дорогого кожаного салона длиннющий пожарный багор, перемазанный грязью и сажей.

С багром наперевес директор с кладовщиком подбежали к цементному парапету и посмотрели в мутную воду. На поверхности реки весело лопались воздушные пузырьки, генерируемые только что вошедшим в воду телом Ивана Христофоровича.

Мужики погрузили багор в воду и стали водить им вверх вниз, в надежде выловить Дулина.

— Лови эту суку! — не своим голосом орал директор, — Не то нам с тобой за него десятку мотать придётся!

После этих слов Сапрыкин сам захотел броситься в воду и утонуть, и уже собрался было прыгнуть, как вдруг багор зацепился за что-то тяжёлое.

Под оглушительный крик директора, — Тащи эту сволочь! — мужики извлекли на поверхность реки трепыхающееся тело инженера Дулина.

Открыв глаза и увидев над собой напряженные лица шефа и кладовщика, Ваня подумал: — А посидеть всё-таки придется…