Крах операции «Фокус»

О нереальности, необоснованности экономической политики свидетельствовали и постоянные корректировки планов в сторону их увеличения. Задания первого пятилетнего плана в 1951 г., т.е. через год после его принятия были повышены почти вдвое. По новому плану промышленное производство в целом должно было увеличиться пятилетие уже не на 86,4%, как это намечалось первоначально, а на 200%, объем производства тяжелой промышленности – не на 104, а на 280%; уровень капиталовложений повышался по сравнению с первоначальным на 70%. В отдельных отраслях ставилась задача добиться прямо-таки скачкообразного роста: например, объем производства в горнодобывающем секторе было намечено увеличить на 142% (ранее планировалось 55,2%), в черной металлургии – на 162% (ранее – 15%). При выполнении плана не обращалось должного внимания на качество продукции, эффективность производства. Все мероприятия организации и контролю были подчинены одному: достижению намеченных цифровых показателей.

Ошибки в экономической политике особенно тяжело сказались в сельском хозяйстве. При существовавших условиях достижение двух взаимосвязанных друг с другом главных целей социалистической аграрной политики увеличения производства сельхозпродукции и коллективизации села – оказалось невозможным. Средний довоенный уровень сельскохозяйственного производства стал стабильно превышаться в Венгрии только с 1957 г.

В руководстве сельским хозяйством применялись методы насильственного администрирования. Размеры обязательных поставок государству сельхозпродукции повышались из года в год, а то и несколько раз в год. Размеры поставок и налогообложения делали крестьянина незаинтересованным в развитии своего хозяйства. В результате весной 1953 г. более 10% пахотных площадей страны, т.е. почти 1 млн. хольдов, остались незасеянными. Изъятие произведенной продукции привело к тому, что в 1952 г. у 2/3 крестьянских семей не было достаточно зерна ни для личного потребления, ни для сева.

При проведении коллективизации сельского хозяйства нарушался принцип добровольности, что проистекало главным образом из желания осуществить социалистическое переустройство деревни за три-четыре года. Местные органы «соревновались» друг с другом в «выполнении» и «перевыполнении» установок центра по созданию коллективных хозяйств, компрометируя тем самым в глазах трудового крестьянства ленинские принципы коллективизации.

Жизненный уровень рабочих и крестьян в начале 50-х годов не повышался, а падал. Сокращались как реальная заработная плата, так и реальные доходы в расчете на одного работающего. Уровень цен к 1953 г. повысился по сравнению с 1949 г. в 2 раза, а реальная зарплата на одного занятого оказалась на 20–22% ниже, чем в начале пятилетки.

Негативные последствия этой грубо ошибочной политики многократно усугублялись постоянными необоснованными ссылками на то, что так будто бы делается в СССР. Руководящая группа Ракоши – Герё, какое бы мероприятие она ни планировала, обязательно акцентировала внимание на том, что все проводится-де по «советскому опыту». В итоге среди широких слоев общественности создавалось впечатление, что ответственность за неудачу принимаемых мер ложится якобы и на Советский Союз.

Имели место приглушение национальных традиций, неклассовый подход к венгерской истории, а затем и переоценка в неверном духе отдельных событий и этапов венгерского революционного рабочего движения (под тем предлогом, что в эти периоды во главе революционных акций стоял, дескать, классовый враг). Все это вызывала массовое недовольство, создавало почву для возрождения национализма. Группа Ракоши – Герё старалась, например, принизить значение Венгерской Советской Республики 1919 г., деятельность коммунистов, боровшихся в период хортизма в Венгрии в нелегальных условиях. В то же время под предлогом борьбы с национализмом был взят ущемлявший национальные чувства венгров курс на отказ от общепринятых ранее форм работы, национальных обычаев и привычек.

«Необходимо сказать, – подчеркивал Я. Кадар в своем выступлении 11 ноября 1956 г., – что все те угоднические меры, которыми Ракоши и его окружение больно ущемили национальные чувства нашего народа, не были нужны ни СССР, ни советским людям; они были нужны подхалимам, которые, оторвавшись от своего народа, пытались слепым копированием деятельности других оправдать себя и монополизировать дело советско-венгерской дружбы»[1].

Партийное руководство пыталось искать пути решения возникших проблем, но делало это, закрывая глаза на действительность. В выступлениях руководителей речь шла только об успехах. Возникла глубокая пропасть между словом и делом, декларированными политическими целями и тем, что существовало в жизни.