Крах плана «Барбаросса». Том II

2. Благоприятная оперативная обстановка, сложившаяся в результате достижения линии Гомель – Почеп, должна быть немедленно использована для проведения операций смежными флангами групп армий «Юг» и «Центр» по сходящимся направлениям. Нашей целью является не оттеснение советской 5-й армии за Днепр частным наступлением 6-й армии, а уничтожение противника прежде, чем он отойдет на рубеж Десна – Конотоп – Сула.

Только таким образом группа армий «Юг» сможет закрепиться в районе восточнее среднего течения Днепра, а силы, действующие в центре и на левом фланге группы армий, смогут продолжать операции в направлениях Ростова-на-Дону и Харькова.

3. Группа армий «Центр» должна привлечь к этому наступлению такое количество сил, которое обеспечило бы уничтожение войск 5-й русской армии и в то же время, чтобы группа армий была в состоянии отразить контрудары противника на центральном участке своего фронта.

Решение выдвинуть левый фланг группы армий «Центр» на возвышенность в районе Торопца и сомкнуть его с правым флангом группы армий «Север» остается без изменения.

4. Взятие полуострова Крым имеет огромное значение для обеспечения поставок нефти из Румынии, поэтому необходимо использовать все имеющиеся средства, в том числе и подвижные соединения, для того, чтобы добиться быстрого форсирования Днепра и продвинуться в направлении Крыма до подхода подкреплений противника.

5. Только плотная блокада Ленинграда, соединение с финнами и уничтожение 5-й русской армии[9] приведет к освобождению сил и создаст предпосылки для выполнения задач, изложенных в дополнении к Директиве № 34 от 12 августа, т. е. для успешного наступления и уничтожения группы армий (Западного фронта. – Ред.)

Тимошенко»⁷.

Хотя ОКХ знало о намерениях Гитлера и они все еще в точности отражали первоначальную идею плана «Барбаросса», Гальдер, описывая план Гитлера как «утопичный и недопустимый», критиковал его за противоречивость, сделав вывод о том, что Гитлер, и только он несет всю полноту ответственности за свои противоречащие друг другу приказы. Участвующий в четвертой по счету победной кампании, Гальдер пришел к выводу, что ОКХ больше не мог отвечать за происходящее. Он решил подать в отставку и посоветовал Браухичу сделать то же самое. Однако Браухич отказался, заявив, что Гитлер не примет ее и вообще это ничего не изменит. Никто не в силах заставить Гитлера, и он просто не примет ее⁸.

В отчаянии за дело взялся Гальдер. 23 августа он вылетел в Борисов на беседу с фон Боком, тот отметил, что Гальдер был вне себя. Гальдер вызвал на встречу Гудериана, потому что полагал, что только Гудериан был в состоянии переубедить Гитлера. Гудериан предельно искренне утверждал, что его соединениям не выдержать наступления на юг, как приказал Гитлер, потому что войска измотаны и не способны продолжать боевые действия⁹.

Довольный ответом Гудериана, Гальдер решил взять его с собой в ставку Гитлера в Восточной Пруссии. Там на протяжении всего вечера (без Браухича и Гальдера) фюрер слушал своего любимца – танкового генерала, ни разу не перебив его, и все же тот не убедил фюрера в том, что он не прав. И никто из окружения Гитлера не поддержал Гудериана. По завершении встречи, когда Гудериан сообщил Гальдеру о результате беседы с фюрером, возмущенный Гальдер обвинил Гудериана в предательстве и страшно расстроился. В явном замешательстве Гудериан возвратился в свою 2-ю танковую группу и приступил к осуществлению наступательной операции в южном направлении, той самой, к которой, как еще совсем недавно, бия себя в грудь, доказывал, он не был готов.

Во время встречи с Гудерианом Гитлер предъявил ему собственный меморандум, подготовленный для Браухича 22 августа, чтобы тот пересмотрел свое видение кампании и сумел убедить командующего 2-й танковой группой в правильности его, фюрера, взглядов¹⁰. Впоследствии, хоть и далеко не сразу, Гитлер вынужден был отказаться от своих программных идей, изложенных в плане «Барбаросса». Первая фаза операции включала выход группы армий «Центр» к Днепру («…этот рубеж был первоначально определен мной примерно по Днепру – группа армий «Центр» должна была приостановить здесь наступление с тем, чтобы повернуть танковые группы одну на юг, другую на север и содействовать скорейшему выполнению задач, стоящих перед войсками группы армий «Север» и группы армий «Юг».) Гитлер правильно утверждал, что его решение обеспечить северные и южные секторы было продиктовано «задачами, которые в значительной степени лишали московскую проблему ее значения» и были «не новым суждением, а фактом, который ясно и недвусмысленно заявил о себе с началом операции». Меморандум Гитлера резко критиковал армейское командование за вялое ведение кампании к настоящему времени и за его неспособность понять то, как использовать танковые войска как стратегическое, а не оперативно-тактическое оружие. Приводя в пример Геринга и его командование силами люфтваффе, фюрер обвинил ОКХ в склонности прислушиваться к мнению нижестоящих инстанций.