Крах плана Шлиффена. 1914 г.

В Российской империи по мобилизации на должности рядовых в перволинейные корпуса была влита масса унтер-офицеров запаса (когда полки доводились до штатной численности военного времени). Тем самым качество перволинейных войск практически не снизилось. Это обстоятельство и позволило русскому командованию вести высокоманевренные операции в первые месяцы военных действий. Но следствием такого подхода стала гибель кадров (как существовавших в мирное время, так и запасных) в первые же полгода войны. Зато – в первых операциях русская сторона имела сильные перволинейные дивизии, сумевшие вырвать победу в Галиции и не добившиеся того же в Восточной Пруссии только вследствие грубейших просчетов и ошибок высшего командного состава.

Основная причина недооценки организации германской военной машины лежала в отсталости оперативно-тактических воззрений французского генералитета на вопрос о стратегических резервах. Французское военно-политическое руководство полагало, что германские резервные дивизии предназначаются для осады бельгийских и французских крепостей в тылу, так как выигрыш немцами темпов операции на первом этапе войны и предполагался. Следовательно, при таком подходе у немцев не хватит сил для свершения маневра по глубокому обходу через Бельгию, как то завещал Шлиффен. И, значит, немцы будут принуждены наступать непосредственно на франко-германской государственной границе, заблаговременно укрепленной французами.

В свою очередь, русский Генеральный штаб изначально предполагал, что два десятка немецких резервных корпусов сразу же станут драться в первой линии, усиливая размах маневра, силу удара и мощь огня перволинейных армейских корпусов. Поэтому русская сторона в 1910 г. настаивала на осторожном развертывании французских вооруженных сил и отказе французов от наступления в пределы Эльзаса и Лотарингии в самом начале войны. По крайней мере, до тех пор, пока окончательно и в полном объеме не выяснится замысел противника по вторжению во Францию. Но русских слушать не стали. В итоге, как впоследствии указал А.А. Свечин, «появление десятков германских резервных корпусов сказалось, как удар грома с чистого неба; ведь французы в основу своего плана войны положили невозможность для немцев, по отсутствию у них резервных корпусов, совершить большой обход через Бельгию»[32].

Тем самым французский Генеральный штаб, где в 1911 г. еще господствовала так называемая «старая школа» (приверженность оборонительной тенденции на первом этапе войны с Германией), составил тот верный рецепт войны для Франции, что должен был принести ей победу. Ведь упорная оборона на заблаговременно подготовленных рубежах с гораздо меньшей по сравнению с наступлением степенью риска позволяла выждать, пока русские перейдут в решительное наступление в Германию. Французам было бы гораздо выгоднее как для себя (подтверждение – проигранное Приграничное сражение начала войны), так и для русского союзника (подтверждение – проигранная русскими Восточно-Прусская наступательная операция) первоначально принять оборонительный план, выжидая исхода битвы на Восточном фронте.

Однако новое правительство, стремившееся удержаться у власти посредством популистских методов (в том числе и путем пропаганды наступательной войны) сместило В.-К. Мишеля с занимаемого им поста по политическим мотивам. Во главе французской военной мысли встала «новая школа», вдохновляемая полковником Гранмезоном, возглавившем отдел оперативных разработок французского Генерального штаба. Как говорит Б.М. Шапошников, «в 1910 году имя молодого полковника французского Генерального штаба Гранмезона сделалось синонимом наступательной тенденции французов и в тактике, и в оперативном искусстве»[33].

Именно представители «новой школы» поспешили определенным образом подтасовать известные в заинтересованных общественно-политических сферах данные о германских вооруженных силах. Немцы с началом войны на западной границе наряду с перволинейными армейскими корпусами, коих насчитывалось 22 единицы, должны были выставить еще 12 резервных корпусов. Однако во Франции предпочли не замечать сведений о германских резервных корпусах – не замечать потому, что в таком случае подсчет соотношения сил и средств сторон на Французском фронте оказывался не в пользу французской стороны. Зато в случае умолчания о германских резервных корпусах чисто арифметически становилось ясно, что у немцев не хватит сил для совершения глубокого захода правым крылом через Бельгию.

Шлиффен в свои расчеты вкладывал и цифру резервных корпусов, а французы – нет. Отсюда и широко распространявшееся соответствующими военными деятелями мнение о том, что мощный удар по Франции со стороны Бельгии невозможен. Под влиянием французов тех же критериев в оценке германских войск придерживались и русские. Исход Восточно-Прусской наступательной операции, где немцы выведут в поле не только резервные корпуса, но и ландвер и ландштурм крепостей, докажет русским ошибочность этих расчетов. Цена – почти четверть миллиона людей убитыми, ранеными и пленными.