Крах плана Шлиффена. 1914 г.

Непосредственной же реакцией на пропаганду становилось поведение на фронте людей – тех, кто воевал за свою родину с оружием в руках на любой из сторон. Восприятие данной информации в качестве истины, естественно, вело к тезису о ветхозаветном талионе. Например, один из матросов германского крейсера «Бреслау», действовавшего в Черном море, писал: «Мы все читали известия, как хозяйничали русские в нашей прекрасной Восточной Пруссии, сжигая, разоряя и убивая все на своем пути. Итак: око за око, зуб за зуб! Теперь для нас, немцев, наступил час расплаты, и поэтому долой всякие сожаления!»[65].

Понимая, что русские наверняка будут иметь численное превосходство, и сознавая, что основная масса русских должна находиться в Наревской (2-й) армии, производящей охват германской восточнопрусской группировки, командующий 8-й германской армией прикрытия М. фон Притвиц унд Гаффрон не решился первым перейти границу, как то предлагал ряд корпусных командиров, жаждавших превентивного удара. Цель действий группировки, сосредоточенной в Восточной Пруссии, по «плану Шлиффена», которым руководствовались германцы, заключалась в сдерживании русских, пока на Западе немцы разобьют французов. Так что превентивное наступление грозило растрепать части 8-й армии еще до того, как закончатся бои во Франции. Соответственно, генерал Притвиц твердо придерживался принципа активной стратегической обороны, завещанной для его армии графом Шлиффеном.

В состав 8-й германской армии входили 1-й (Г. фон Франсуа), 17-й (А. фон Макензен), 20-й (Ф. фон Шольц) армейские корпуса, 1-й резервный корпус (О. фон Белов), 1-я кавалерийская дивизия генерала Брехта и несколько резервных и ландверных дивизий и частей. На южном фасе обороны немцы выставили Силезский ландверный корпус Р. фон Войрша (30 тыс. чел.), который прикрывал промежуток между германскими и австрийскими войсками на Средней Висле. Вдобавок полевые войска в случае необходимости могли быть усилены гарнизонами крепостей Восточной Пруссии и висленских крепостей.

При перечислении сил видно, что русские армии Северо-Западного фронта вместе, при условии совместных действий, имели над противником превосходство. Однако по отдельности каждая из русских армий уступала неприятелю (особенно – 1-я армия). Следовательно, от поражения немцев мог спасти только такой маневр, при котором они сумели бы обрушиваться всеми своими силами на одну из русских армий, а затем на другую. Именно для производства такого маневра, который предусматривался задолго перед Первой мировой войной, была специально выстроена железнодорожная сеть Восточной Пруссии. Воспользовавшись этим обстоятельством и умело используя оперативные ошибки русского командования, немцы сумеют провести такой маневр и обеспечить себе численное и техническое превосходство на одном из фасов обороняемого восточнопрусского фронта.

В связи с тем, что немцы должны были противостоять сразу двум русским армиям, наступавшим с разных направлений, Притвиц также предпринял расчленение своей армии на две группы. В ходе сосредоточения немцы могли варьировать свою группировку, чтобы нанести удар по той или иной русской армии, входившей в состав Северо-Западного фронта. В связи с тем, что 1-я русская армия должна была первой закончить свое сосредоточение и перейти в наступление, Притвиц принял решение разгромить, прежде всего, именно ее. Как говорит исследователь, до 2 августа «командующий VIII армией генерал Притвиц колебался в отношении выбора направления главного удара, который мог быть нанесен или на неманском, или на наревском направлении. Полученные, однако, донесения о наносимом русскими войсками ударе из района Сувалки окончательно утвердили немецкое армейское командование в целесообразности организации главного удара в первую очередь против Ренненкампфа, то есть путем охвата своими главными силами 1-й русской армии на неманском направлении»[66].