Крах СССР

В Москве идею «принадлежности Карабаха к Армении» сразу поддержал А.Д. Сахаров. В письме М. Горбачеву он потребовал передачи ИКАО в состав Армении и начал кампанию в прессе. Одновременно были созданы условия для вооружения боевиков Народного фронта Азербайджана.67 Так началась война в Закавказье еще в рамках СССР. Была создана возможность повсеместно разжечь «политизированную этничность» — напряженность и конфликты на «границах» контакта разных этнических групп. Расселение этносов уже в Российской империи привело к «чересполосице», а при повышении мобильности во время индустриализации и урбанизации население всей территории СССР стало многонациональным. Был выработан ряд экономических, культурных и административных механизмов, которые быстро и «автоматически» разрешали межэтнические противоречия в допороговой фазе и предотвращали развитие конфликтов.

Именно благодаря доработанному в СССР типу межнационального общежития кооптация в русский народ близких по культуре «этнически иных» стала процессом молекулярным, идущим непрерывно. Он стал выгоден всем, а значит, шел самопроизвольно. В 1988 г. 16% русских мужчин и 17,2% русских женщин вступили в брак с людьми другой национальности. Большинство детей от этих браков становились бы в советское время русскими. Усиление этнонационализма сразу блокировало этот процесс и даже могло обратить его вспять — те, кто уже осознавал себя русским, могли отказаться от этого звания.

В целом народы упирались под давлением националистических элит (точнее, «этнических предпринимателей», которые создавали хаос для захвата собственности своих же народов). В книге «Есть мнение» из опросов 1989-1990 гг. делается вывод, что политизация этнического чувства была еще очень слабой: «Наибольшую значимость этих вопросов выразило население Прибалтийских республик (максимальное значение — 23%, минимальное — Украина — 6%)… [На Украине] кроме гуманитарной интеллигенции (писателей, журналистов, педагогов) этими вопросами мало кто встревожен… Проблематика «крови и почвы» волнует преимущественно националистические почвенные группы… В целом их позиция мало значима для основной массы населения (на Украине этот пункт анкеты получил наименьшее число голосов — 1%; близкие данные по Казахстану — 2%)» [58, с. 198-199].

Но технологии разжигания межэтнических войн были отработаны до совершенства в ходе борьбы западных стран с национально-освободительными движениями колоний в послевоенные годы. Как только был разрушен союзный центр и ликвидирован СССР, и в РСФСР, и на окраинах СССР возникли тяжелые межэтнические проблемы.

Вернемся к демонтажу советского народа в целом, независимо от его многонациональной структуры. К концу перестройки исподволь стала культивироваться фундаментальная мысль, что население СССР вообще не является народом, а народом является лишь скрытое до поры до времени в этом населении особое меньшинство. В середине 80-х годов XX в. эти рассуждения поражали какой-то абсурдной элитарностью, но мы просто не понимали их смысла.68

Ненависть возникающего в революции-перестройке «нового народа» к прежнему народу была вполне осознанной. К 1991 г. самосознание «новых русских» как народа, рожденного революцией, вполне созрело. Их лозунги, которые большинству казались антидемократическими, на деле были именно демократическими — но в понимании западного гражданского общества. Потому что только причастные к этому меньшинству были демосом (т.е. народом), а остальные остались «совками».

Г. Павловский писал в июле 1991 г.: «То, что называют „народом России“ — то же самое, что прежде носило гордое имя „актива“, — публика, на которую возлагают расчет. Политические „свои“…» [132].69 Отношение к тем, кто программу новой власти признавать не желал, с самого начала было крайне агрессивным. В «Московском комсомольце» поэт А. Аронов писал об участниках первого митинга оппозиции: «То, что они не люди, — понятно. Но они не являются и зверьми. „Зверье, как братьев наших меньших…“ — сказал поэт. А они таковыми являться не желают. Они претендуют на позицию третью, не занятую ни человечеством, ни фауной».

Интеллектуал из Института философии РАН, выступая в Горбачев-фонде перед лицом бывшего Генерального секретаря ЦК КПСС, говорил такие вещи: «Британский консерватор скорее договорится с африканским людоедом, чем член партии любителей Гайдара — с каким-нибудь приматом из отряда анпиловцев». Вдумаемся: философ, который считает себя демократом, на большом собрании элитарной интеллигенции называет людей из «Трудовой России» приматами. Только потому, что они пытались, чисто символически, защитить именно демократические ценности человеческой солидарности.