Крах Третьего рейха

17 февраля к участию в Восточно-Померанской операции подключился 1-й Белорусский фронт. К этому времени общая численность группировки советских войск составила 770 тысяч человек, имевших на вооружении 16,8 тысяч орудий и минометов, 2050 танков и САУ, 965 боевых самолетов. Им противостояли немецко-фашистские войска общей численностью 605 тысяч человек. На их вооружении находилось 6,5 тысяч орудий и минометов, 1500 танков и штурмовых орудий, 850 боевых самолетов.

1 марта перешли в наступление армии правого крыла 1-го Белорусского фронта, которые через пять дней рассекли своими танковыми армиями восточно-померанскую группировку противника на две части. Началось упорное и методичное уничтожение противника по частям. 10 марта от немецких войск был очищен почти весь правый берег Одера.

Дорога на Берлин была очищена. Это понимал не только Г. К. Жуков и его генералы. Это понимал и враг.

9 марта в своем дневнике Геббельс сделал запись:

«Из Москвы нам угрожают теперь клещами против Берлина. Боюсь, что такое намерение действительно существует после того, как Советы в результате продвижения в Померании в основном обеспечили себе прикрытие с фланга на большую глубину. Однако ход их подготовительных мероприятий на Одере перед Берлином не позволяет предполагать, что они в настоящий момент планируют операцию против столицы рейха. Думаю, что сейчас у них не хватает для этого сил...»

В тот же день в 7-м отделе политуправления 1-го Белорусского фронта допрашивался пленный немецкий комендант крепости Познань генерал-майор Э. Маттерн. Во время допроса немецкий генерал достаточно откровенно заявил:

«Война проиграна. Это особенно ясно стало для меня после того, как русские вышли на р. Одер. Сейчас происходит добивание лежачего. Собственно говоря, проигрыш войны стал несомненен после выхода русских на р. Вислу, но тогда, так как никто из немцев не хотел поражения, в сердцах у всех еще таилась надежда на то, что действительно русских удастся удержать на р. Висла и добиться компромиссного мира».

В середине марта в разведотделе штаба 1-го Белорусского фронта допрашивали пленного немецкого генерала З. Шпайница, командира 402-й запасной дивизии. На вопрос о перспективах хода войны для Германии Шпайниц показал:

«Я лично считаю, что ближайшей операцией русских будет операция с целью разгрома немецких войск на Одере и овладения Берлином.

Я предполагаю, что русские нанесут мощные, охватывающие удары из района Верхней Силезии, с целью охвата Берлина и берлинской группировки с юго-востока и юго-запада, а также со своих плацдармов севернее Кюстрин и из района Франкфурта».

Удивительно пророческое предвидение!

До начала Берлинской операции оставалось чуть более месяца. До конца войны — ровно два месяца...

x

О будущей судьбе Германии

Проблемы послевоенного переустройства Европейского континента и мирового сообщества в целом встали во главу угла политики государств антигитлеровской коалиции еще задолго до окончания войны. Эта тема широко обсуждалась лидерами великих держав в ноябре 1943 года на конференции в Тегеране. У каждой стороны — СССР, США, Великобритании — существовали свои представления о будущем Германии, равно как и о будущем устройстве мира вообще.

Великобритания в лице ее премьер-министра У. Черчилля традиционно претендовала на ведущее положение в послевоенной Европе. США никоим образом не устраивали такие претензии, ибо они не собирались нести основное бремя военных усилий Запада во имя достижения британских целей. У Советского Союза, естественно, были свои представления о будущем политическом устройстве мира.