Это означало, что все решения Рузвельта, а затем и Трумэна до Потсдамской конференции и капитуляции Японии учитывали необходимость сохранения союза с СССР. Сегодня мы знаем, что и в Потсдаме Трумэн считал своей главной задачей получение от Сталина подтверждения о вступлении Советского Союза в войну с Японией. Немецкий же вопрос имел второстепенное значение. Первостепенным было стремление преодолеть подозрение Сталина о возможности заключения Западом сепаратного мира с нацистами и его опасения, что сроки открытия второго фронта будут переноситься, чтобы как можно больше русских солдат было уничтожено в качестве «пушечного мяса».
26 апреля 1945 года в США появился новый план действий в отношении Германии. Он содержался в совершенно секретной директиве Комитета начальников штабов (КНШ) вооруженных сил США. Адресованная генералу Эйзенхауэру эта директива была одной из первых, подписанных Трумэном ровно через две недели после вступления в должность президента США. В ней говорилось:
Так достаточно цинично, но зато откровенно формулировалась общая политика союзников в отношении поверженной Германии.
Нацистское руководство Третьего рейха, зная о планах своих противников в отношении Германии, принимало все меры к их срыву. Когда военные усилия рейха стали истощаться под ударами с востока и запада, единственной надеждой на спасение было заключение сепаратного мира.
Берлинская операция советских войск уже началась. Дни Третьего рейха были уже сочтены. Что же имел в виду И. В. Сталин, говоря о гитлеровской «паутине»?
«Паутина» в данном случае — попытки нацистов нащупать почву для заключения сепаратного мира. Накануне краха рейха сепаратный мир с Западом в попытке объединить силы для совместного противоборства Советскому Союзу был, по мнению руководства фашистской Германии, единственной возможностью выжить.