Крах «Волшебного королевства»

Он показал миссис Кингсбэри, как он пользуется своим изобретением. Ее муж протянул ей чек на 100 долларов, и она распрощалась.

— Ушла наконец-то, — произнес Кингсбэри. — Педро, ты показал своему приятелю ее фотографию на поле для гольфа? Ту, которую мы сделали в Балтиморе?

— Я видел, — сказал Чуррито. — В гостиной.

— Теперь о деле. Эти задницы — меня не интересуют детали. Вообще не интересуют.

В прошлый раз он тоже не был в курсе деталей, в тот раз, когда они избили пожилую леди. Хотя Чуррито ворчал, что надо бы полегче, насилие служило терапией для Педро, своего рода выходом из дурмана.

— Я сомневаюсь, что в этом обезьяньем месте будет чересчур людно, — говорил Кингсбэри, — не считая бабуинов, конечно.

— Мы будем осторожны, — заверил его Педро Луз.

— Если попадетесь, без обиды, но я вас не знаю. Никогда раньше не видел ваших рож.

— Мы не попадемся.

Кингсбэри разглядывал свои пальцы.

— Я дам вам список. Ничего не делайте, пока не получите бумаги назад. А уж потом…

Педро Луз посмотрел на часы и сказал, что пора идти.

* * *

Единственная проблема, по мнению Бада Шварца, была в том, что он и его партнер никогда до этого не занимались шантажом. Фактически, он не был уверен, шантаж это или вымогательство, если рассматривать с юридической точки зрения.

— Назови это торговлей, — сказал Денни Поуг.

Бад улыбнулся. «Неплохо, — подумал он. — Торговля так торговля».

Они ждали в наемном «Катлэсе» на стоянке перед «Манки Маунтэйн». Хромированный пистолет миссис Кингсбэри лежал на сиденье между ними. Никто из них не хотел до него дотрагиваться.

— О, Боже, как я ненавижу оружие, — произнес Бад.

— Как твоя рука?

— Неплохо. А твоя нога?

— Прекрасненько, — Денни открыл сумку и маслянистый запах горячего жареного мяса наполнил машину. Бад опустил окно и был контратакован неодолимым обезьяньим «благоуханием».

Жуя, Денни сказал:

— Не могу забыть того парня, друга Молли.

— Увалень. Манеры отсутствуют.

— Я только надеюсь, что он не возвратится.

— Мы оба надеемся.

Бад Шварц искал глазами «Сааб». По телефону Кингсбэри сказал, что будет на темно-синем «Саабе», с затемненными окнами. Пока такой машины не было видно. Он спросил партнера:

— Ты когда-нибудь «делал» «Сааб»?

— Нет, у них у всех сигнализация, — ответил Денни. — Как радар — так я слышал. Только посмотри на них, и она включается. Так же и с «Педро». Я только посвистывал, когда мимо них проходил.

В две минуты пятого Бад сказал, что пора приготовиться. И живо положил пистолет к себе в карман.

— Оставь бумаги под сиденьем, — сказал он. — Торговля будет после того, как получим деньги.

В билетной кассе они купили карту «Манки Маунтэйн».

— Э, да у них тут даже горилла есть, — удивился Денни. — Зовут Брут. На картинке выглядит неплохо.

— Очаровательно, — откликнулся Бад. — Он достаточно узнал о животных. В последнее время Денни проводил очень много часов, просматривая передачи о жизни дикой природы. Это было все, о чем он говорил, он и Молли, и Бад уже лез на стенку. Однажды вечером, вместо игры в кости, он вынужден был сидеть и смотреть 1,5 часа на проклятых колибри. Баду они казались похожими на моль с клювом, у него голова шла кругом, когда он смотрел такие чертовы вещи. Денни это, напротив, захватывало. Тот факт, что колибри обитают и в Северном Кей Ларго, усилил его чувство ненависти по отношению к Френсису. Кингсбэри.

Они подошли к «Дереву бабуинов», и Денни спросил:

— Почему ты выбрал это место, Бад?

— Потому что публики мало. Только так нужно заниматься вымогательством.

— Ты уверен?

Посетитель, шедший по «Манки Маунтэйн», был окружен как бы проволочным тоннельчиком, и это создавало ощущение, как будто люди были в клетках, в то время как дикие твари оставались на свободе. Бад неуютно чувствовал себя в таком положении. Над его головой бегали и верещали обезьяны, прося орехи и печенье, которые Бад не счел нужным приобрести тут же. Нетерпеливые животные — ревуны, гиббоны, макаки — разозлились в секунду. Они скалили желтые зубы, злобно шипели и трясли проволоку. Когда Денни приподнялся, чтобы дать одной из них сверкающий десятицентовик, она испражнилась в его волосы.

— Ну, теперь ты доволен? — спросил Бад.

— Черт, не могу поверить, — Денни перестал полоскать свою голову под струей фонтана. — Этих чертовых обезьян никогда не кормили, что ли?

Над ними собирались, полные злости, ненасытные попрошайки, и их число подвалило уже к трем дюжинам. Бад и Денни закрыли свои головы руками и остаток пути до «Дерева бабуинов» они пробежали бегом. Бад облегченно вздохнул, когда ему удалось избежать назойливого писка и дождя обезьяньих фекалий. Со вздохом он опустился на скамейку рядом с японской семьей. Ров с коричневой мутной водой отделял их от суматошной бабуинской колонии, жившей на большом дереве.

Денни спросил:

— Знаешь, почему они не разрешают другим обезьянам быть рядом с бабуинами?

— Почему?

— Потому что бабуины едят их.

— О, какая это потеря! — с издевкой произнес Бад.

— Пошли посмотрим Брута.

— Денни, у нас здесь дело. А теперь заткнись, если не возражаешь.