Крах волшебного королевства. Красная лисица

На другом конце провода Кингсбэри спросил:

— Это моя любимая рыженькая?

— Забудь про это, — ответила женщина, называвшая себя Рашель Ларк, хоть это и не было ее настоящим именем.

Кингсбэри сообщил:

— Веришь ли, малютка, на меня обрушились неприятности.

— Я уже потратила деньги, — ответила Рашель, — а даже, если бы и нет, уговор дороже денег.

Не возражая, Кингсбэри произнес:

— Я свои — тоже.

— Что же это, светский звонок?

— Не совсем. Ты одна, крошка?

— С очаровательным молодым человеком по имени Свен.

Воображение Кингсбэри разыгралось. Рашель была привлекательная молодая женщина, несколько полноватая. Они встретились много лет назад в холле офиса прокурора в Камдене. Фрэнк в это время точил зубы на Забониса, тогда как женщина, которая теперь называла себя Рашель Ларк (в то время она была Сарой Хант), собиралась заложить своего бывшего любовника, который нелегально ввез четыреста фунтов слоновой кости. У прокурора два информатора снюхались, обменялись телефонами и пообещали друг другу, что будут перезваниваться.

Жизнь Рашель была очень бурной, и когда Кингсбэри позвонил ей вскоре после открытия Волшебного Королевства, Рашель Ларк предложила снабжать его животными и документацией. Кингсбэри был так увлечен ее новым планом, что даже не удосужился выяснить, были ли мыши с синими языками настоящими или нет.

Чек пришел своевременно, они поделили деньги поровну, и на этом дело кончилось. На мышей Френсис не обращал больше никакого внимания, пока посетители не стали замечать, что их языки уже не такие синие. Даже дети стали интересоваться, почему мыши так называются. Кингсбэри приказал Педро Лузу давать мышам какую-нибудь окрашивающую пищу. К сожалению, Педро был неопытен, и одна мышь, самка, была раздавлена во время сеанса окрашивания. Боясь за свою работу, Педро Луз никому об этом не сказал, а купил за девять долларов другую мышь. После некоторых изменений внешнего вида зверька он обдурил как посетителей, так и самца, который быстренько вскочил на свою новую подружку. А Педро после этого был даже назначен в дополнительные ночные сторожа.

Далее события разворачивались следующим образом: два дурака из «Юнайтед Стейтс», Фиш и Уайльдлайф, влезли в эту тему и потребовали текущие данные у «руководителя проекта». Конечно, такой персоны не было, так как не было вообще никакого проекта, а «исследования» заключались в том, что каждое утро перед открытием парка проверялось, дышат еще зверьки или нет.

После приставания журналистов, Чарльз Челси был вынужден пригласить в Волшебное Королевство биолога — доктора Уилла Кушера.

Кингсбэри решил не посвящать Рашель Ларк в подробности гибели доктора.

— Забудь про деньги, — сказал он ей.

— Тогда, что ты хочешь?

— Еще мышей.

— Ты шутишь, — ответила Рашель, — прости, но это была разовая операция. — На самом деле она проделала то же самое еще дважды: один раз с маленьким зоопарком в Мидвестерне, а в другой — на ферме в Южной Каролине. Эти сделки принесли не так много денег, но зато и не попали на страницы «Вашингтон Пост».

Кингсбэри произнес:

— Конечно, я понимаю, что таких мышей больше нет.

— Ха, ха, таких мышей никогда и не было.

— Что ты хочешь сказать, что мы надули руководителей парка?

— Боже, какой же ты дурак.

— Интересно, ради чего же я трахался с тобой, кто они были, эти мыши-манго? Просто ради любопытства.

Рашель Ларк ответила:

— Это были обычные полевые мыши. Макротус Питумус. Обычные полевые мыши.

— Не исчезнувшие?

— Их миллионы.

Кингсбэри предложил:

— Синие языки уже порядком надоели, достань мне еще мышей и мы назовем их как-нибудь по-другому — банановые мыши, например, или что-нибудь в этом духе. Название не важно.

Женщина, называвшая себя Рашель Ларк, ответила:

— Я могу достать любых животных, но мой тебе совет — держись подальше от властей, по крайней мере, какое-то время.

Кингсбэри снова согласился:

— А кого ты можешь достать, я имею в виду, из особых видов?

— Гигантские ящерицы, я думаю, будут гвоздем программы, — она повернулась на живот и подала знак массажисту, имя которого на самом деле было Рей, чтобы он продолжал массаж.

— О, Боже! Кому нужны эти дурацкие ящерицы? — Кингсбэри эта идея не понравилась, он больше думал о медведе-коала или панде. — Мне нужно что-нибудь мягкое, пушистое, чтобы ребенку хотелось унести его домой.

Рашель Ларк объяснила, что Флорида служит домом ограниченному количеству млекопитающих, и внезапное открытие новых видов вскоре после шума с мышами произведет еще больший скандал.

— Ладно, забудем о пандах.

— Фрэнк, они погибнут тут через пять минут.

— У меня есть более серьезные проблемы, — он чуть не рассказал ей о шантажистах-грабителях.

— А что ты будешь делать с ящерицами в тропиках?

— Трахать я хотел твоих ящериц…

— Мой совет — не связывайся вообще с млекопитающими и птицами. Другое дело — насекомые. Дюжины новых видов насекомых появляются каждый год.

На противоположном конце провода последовала длинная пауза. Наконец, Френсис X. Кингсбэри сказал:

— Возвращаясь к ящерицам…

— Они очень яркие, — вставила женщина, называющая себя Рашель Ларк.