Крамола. Книга 2

Он спиной чувствовал, как все медленнее и беззвучнее дышат люди. «Ничего! — со злостью подумал он. — Пускай привыкают! Пускай смелеют! А то привыкли как бараны!..»

— Короче, — сдерживаясь, поторопил Кирюк. — Излагайте суть.

— Короче не выйдет! — заявил Деревнин. — Вы тут засели, уединились и гуляете, — он кивнул на людей, стоящих в лоджии. — А там из берега трупы валятся. Да, я говорю про монастырь!

Он сделал паузу, но показалось, Кирюк даже несколько расслабился. Будто про себя облегченно вздохнул. «Ах ты! — мысленно воскликнул Деревнин. — Пожалуй, бы, не сломался! Сам бы еще и свет включил!»

Был один такой: как подошла очередь, оттолкнул стрелка от рубильника, воткнул его сам и спокойненько вошел в конюшню.

— Чьи трупы? — с намеком спросил Кирюк. — Кто их туда положил?

— Я положил, я! — с вызовом сказал Деревнин. — Кто бы их ни положил — при тебе они из могилы встали. Тебе их и хоронить.

Кирюк понял, что намекать не следует. Невыгодно сейчас, когда за спиной старика стоят люди и ловят каждое слово. Он глянул поверх головы Деревнина: по дорожке мчалась машина начальника милиции. Деревнин обернулся, лишь когда Березин шел к воротам, рассекая толпу. Привратник бросился к калитке.

Березин поравнялся с Деревниным, остановился на мгновение и глянул озабоченно, словно спросить хотел: как ты тут? Все ли хорошо? «И ты явился, сосунок, — подумал Деревнин. — Ничего, и тебе достанется. Погоди, мечтаешь барана на голову получить? Будет, будет тебе папаха…»

Березин поздоровался с Кирюком за руку, и тот приказал привратнику не запирать калитки.

— Заходите ко мне, Деревнин, — предложил он. — Смелее, что же вы?

— Нам через решетку сподручнее говорить, — отпарировал Деревнин. — Мне с народом ловчее, чем с тобой. Да мне и скрывать нечего. Меня простили.

Люди за спиной будто и вовсе перестали дышать. Оперуполномоченный подошел к Березину и о чем-то тихо заговорил.

— Рабочих людей взбаламутить — храбрый, под прикрытием несведущих секретарю горкома хамить — храбрый, — неторопливо пошел в наступление Кирюк. — А один на один — так в кусты? Или, как говорят, на миру и смерть красна? И на воре и шапка горит?

Он очень хотел оторвать Деревнина от толпы, зазвать к себе, подальше от лишних ушей. Собственно, и Деревнину хотелось поговорить в узком кругу. Только в узком можно было всем им поставить мат. Никто не должен видеть, как завершится поединок. Но о победе узнают все. Завтра уже Кирюк принародно пойдет к нему с улыбкой и протянутой для рукопожатия рукой. Деревнин лишь кивнет ему, но в следующий раз секретарь опять подаст руку. И так будет всегда.

— Я уже старый, — устало сказал Деревнин и двинулся в калитку. — Старому бояться нечего. Пускай молодые боятся.

О себе он думал, что, доведись шагнуть через порог конюшни — шагнул бы с достоинством. И шел бы, не втягивая голову в плечи, как делали даже самые отчаянные.

Даже он, Андрей Березин, будто убавился в росте — так ждал выстрела…

Деревнин встал перед Кирюком, рука сама легла за лацкан старого, вытертого зеленого кителя. Ей было привычно там, спокойнее.

Справа оказался оперуполномоченный, слева — начальник милиции.

— Сейчас вы поедете с Березиным домой, — тихо сказал Кирюк, глядя Деревнину в переносицу. — Запретесь на ключ и будете сидеть там, пока народ в городе не успокоится. Как мышь в норе. Даже нет, как змея в бутылке.

— А-а, боишься, — улыбнулся Деревнин. — Боишься, что пойду и скажу людям, как ты их кислотой жег?

— Нет, не этого боюсь, — сказал Кирюк, но было, было видно, что боится. — Не хочу, чтобы вас растерзала возмущенная толпа.

— Кого — кислотой? — не сразу спросил начальник милиции. — Кого жгли кислотой?

— А того! — сунулся к нему Деревнин. — Трупы жгли. Я ему ямы указал, а он солдат пригнал, нерусских, чтоб не проболтались. И заставил скважины в могилах бурить и кислоту заливать.

— Правда? — спросил Березин, и взгляд его отяжелел. — Это правда?.. Правда или нет?!

Глаза начальника милиции замерли, потускнели, и зрачки сузились до точек, словно у покойного.

— Арестуйте его, — спокойно приказал Кирюк оперуполномоченному. — Об ордере я побеспокоюсь.

— Арестуй! — торжествующе сказал Деревнин. — Ну-ка, попробуй! Руки придется крутить, а люди видят!

— Почему я не знал об этом? — очнулся начальник милиции, потянулся к Кирюку. — Почему я об этом ничего не знал?!

— Ой уж, не знал! — засмеялся Деревнин. — Вместе, поди, решали! Вместе придумывали! Дурачком прикидываешься?.. Ты меня обидел! Дед твой простил, Андрей Березин простил! А ты… Измывался надо мной. Расхлебывай теперь вместе с Кирюком. Я посмотрю на вас.

— Я же приказал арестовать. — Кирюк выдерживал голос, но выдала, задергалась бровь. — Товарищ оперативный уполномоченный?

— Он психически нездоров. — ответил «опер». — Все признаки шизофрении.