Крамола

Конечно, можно сказать, что, испытывая бомбу в 50 миллионов тротилов в борьбе за идеалы коммунизма, он рискует отравить все живое и сорвать при этом аплодисменты ослепленных так называемой классовой борьбой представителей трудящихся (которые, кстати, аплодируют во всех просто эффектных местах выступлений знаменитых ораторов, чувствуя изменение интонации и силы голоса и вовсе не задумываясь над тем, стоит ли так неразумно тратить энергию), но не будет ли он тогда одновременно рисковать сорвать маску человеколюбца и миротворца – Лауреата Междунар[одной] Л[енинской] П[ремии] Мира!

Конечно, можно обвинять возмущенную проведением атомных испытаний мировую общественность в непонимании ситуации, в близорукости и даже во вредном пацифизме, но что можно ответить на слова Кеннеди о подготовке СССР подобных испытаний в течение долгого времени и переговоры о запрещении таковых в это же долгое время.

Конечно, можно угрожать Западу заключением сепаратного мирного договора с ГДР и вытекающей из него ликвидацией оккупационного режима в Западном Берлине до конца текущего года, но потом не подписать его и признать себя тем самым виновным в накалении международной обстановки и разжигании военного психоза, которые вызваны этой угрозой.

Конечно, можно, отчаявшись, прикрыть плащом противоатомного бункера территорию США, как предлагает пр[авительст]во Кеннеди, и тем самым поверить в возможность всеуничтожающей ядерной войны.

Но… Человечество!!!

Конечно, нельзя допускать всего этого и делать семимильные шаги к своей гибели, оставшись пассивным и равнодушным к авантюрам своих руководителей. Неужели ты, о человечество, погубишь себя у ворот золотого царства объединенного и освобожденного человеческого разума.

В пылу верноподданнических чувств мне возразят: «Как же так, Советское пр[авительст]во выдвигает разумные предложения всеобщего и полного разоружения под эффективным контролем, а западные державы не принимают их». Во-первых, следует заметить, что бывает и наоборот, а во-вторых, есть серьезная причина, стоящая на пути к соглашению, – взаимные подозрительность и недоверие, без устранения которых, всем понятно, не может быть и речи о серьезности переговоров о разоружении; при наличии которых переговоры – лишь испытание нервов противника и игра за время, причем каждому из них кажется, что время за него в этой игре.

Премьер Хрущев в этом духе высказывается примерно так: «Смотрите, господа, время работает на нас, на коммунизм, разоружайтесь, пока не поздно, но не думайте, что мы слабее вас, чуть что, и мы покажем вам кузькину мать, ведь мы сильнее вас!» (?).

А потом газеты так называемых социалистических стран комментируют подобное выступление, как позицию «мира и демократии».

В то же время, стоит США выступить с какого-либо рода своими предложениями по мировым проблемам, какта же печать разряжается заранее заготовленными гневными статьями о холодной войне, позиции «силы» и о роли США как «мирового жандарма», кстати, потом подобные статьи можно спокойно прикладывать к любым заявлениям гос[ударственных] деят[елей] зап[адных] держав (с небольшой перестановкой текста).

Итак, поставлен вопрос о доверии к Хрущеву, его правительству, его идеям, ведь интерес к эксцентричной личности еще не доказательство симпатии, любви, доверия к ней и ее идеям, как склонны преподносить этот интерес своему читателю некоторые советские журналисты.

Интересно, а доверяют ли Хрущеву советские-то люди? Посмотрим. Как-то во время 22 съезда я разговорился о мировых проблемах с одним знакомым парнем, в ту пору я был на распутье и не знал, с кем же быть, с коммунистами или против, поэтому на меня здорово подействовали слова простого 22-летнего парня из крестьянской семьи, выбившегося в техники, студента-заочника МЭИ: «Аты веришь Хрущеву и сним? Аты знаешь, чтоунего науме? Ты думаешь, он хочет мира? Это же авантюрист высшей марки, разве же можно ему верить!» Да… а ведь несколько ранее я слышал нечто подобное от инженера из Днепропетровска, находившегося во время съезда в Москве в отпуске: «Дело идет к тому, что через некоторое недолгое время Хрущев скажет народам мира: «Друзья, угнетенные, потерпите чуточку, не оплакивайте необходимых жертв, зато мы освободим вас от ненавистного империализма, и тогда устремимся вместе к сияющим вершинам коммунизма».

А простые люди СССР считают, что на пути к вершинам слишком много мелей:

«Хрущев, туды его в качель, Корабль коммунизма посадил на мель, Но наш народ тем не сконфужен, Нам коммунизм совсем не нужен».

Эти строки принадлежат молодому токарю одного из московских военных заводов, и они красноречивее всех томов экономических трактатов и программческих партий.

Русский народ может уважать и терпеть слабоумных и недалеких государей, тиранов и диктаторов, но всегда ненавидит политических проходимцев и авантюристов типа Шемяки, Годунова, Лжедмитрия, Бирона, Отрепьева и так далее, и тому подобное.

Нужно ли после всего сказанного вести разговор о доверии к Хрущеву и его правительству со стороны Западных держав.