Кранфуриум. Рассказы. Часть первая

О книге

Чем бы дитя ни тешилось, лишь б не плакало. Каково же услышать такую фразу на все свои попытки найти себя человеку, который уже даже университет оставил за плечами несколько лет назад? Я скажу. Это как будто на тебя махнули рукой, печально глянули в твои ясные очи и отвернулись, дабы продолжить свои «взрослые дела».

В 2015 году я осталась без работы. Ну, как осталась? Положила заявление на увольнение по собственному желанию директору общеобразовательной школы, где я тихо-мирно проработала последний год учителем английского языка у среднего звена, села в свое маленькое авто и поехала к своей любви и будущему супругу за триста пятьдесят километров от родительского дома.

Работа с людьми там, на родине супруга, особенно обозленными на весь белый свет, на политиков и жену, выбивала мою и так неустоявшуюся нервную систему. Нет, люди не плохие, просто я слишком много пропускаю через себя, а им не хватает человеческого тепла и истинной любви. Я не могу подарить им столько её, чтобы им стало легче. Мне тоже нужно наполняться.

И я нашла источник, свой собственный. Игрушки. Странные и, как оказалось, «страшненькие какие-то» чудики. Два года создавала их без какой-либо истории. На вопросы окружающих о том, кто же это, я мило улыбалась и твердила – не знаю, так, чудики.

В 2017 году вдруг случился мозговой коллапс. Этим созданиям нужна история. И второго февраля того самого года у меня вдруг появился аккаунт с забавным названием.

Знаете, с чем я тогда столкнулась?

Твоё видение скорее примет человек с улицы, нежели тот, кого ты знаешь. В уже созданном мире стали ковыряться только те, кому, в общем-то, плевать на этот самый мир.

Чудики обросли туманом волшебной истории. Теперь это не просто игрушка, а персонаж большой сказки худенькой Женьки и её друга.

Когда я еще работала с учениками, много смеялась над фразой: «Уже я поняла! А они всё еще нет!». Смеялась я над ней по одной простой причине – учитель сама выучила времена английского языка именно на уроках с семиклашками. То же самое происходит с написанием историй – я многое из всего написанного «учу» сама уже не первый год.

КРАНФУРИУМ – мир мудрых, спокойных и невероятно тёплых созданий. Мой мир долгих, тихих разговоров с самым важным человеком в моей жизни – самой собой.

Первые встречи

Тепло пыльных чердаков хранит в себе безумное количество тайн и захватывающих историй.

Этот рассказ о мире чувств берёт свое начало в детстве одной маленькой, зеленоглазой девочки, имя которой всегда сравнивали с мальчиковым. Её звали Женька.

Детство – это то невероятное время, когда деревья по-сумасшедшему огромны, пруд похож на необъятное взглядом море, а твоя мама знает всё. Женя была одной из тех девочек, которых не брали в компании очаровательных существ с косичками и бантиками, потому что её стрижка горшком вязалась только с её именем, а не наличием кукол за спиной. Но, это почти не расстраивало. Существовали иные развлечения, которые доводили до эйфории это светловолосое чудо. Шалаши, чердаки заброшенных домов, деревья – это и была жизнь маленькой белобрысой девчонки.

Вы бывали на чердаках в вечернее время? Когда золотистые лучи освещают медленно кружащуюся пыль тёмной комнаты. Когда опилки или земля, которой засыпаны полы под старой прогнившей крышей, уютно тёплые. Когда в духоте непроветриваемого чердака стоит запах перьев и результатов столь незамысловатой жизнедеятельности голубей и витает ощущение безмятежности.

В городе, где девочка с золотистыми волосами проводила свое лето, таких чердаков было несколько. Именно там она встретилась с первым существом…

Бабушка, как обычно, собиралась уходить в ночную смену в роддом. Собирала своё вязание и клала испеченные за вечер печеньки в сумку. Девочка с нетерпением ждала, когда услышит заветные: "Жень, дверь закрой сама!".

Восемь часов вечера. Душные июльские улицы города, утопающего в длинных закатных лучах, были затянуты сугробами тополиного пуха. Перед ребёнком со светлыми волосами старый заброшенный дом.

Окна двух этажей забиты старыми досками. Кое-где проглядывают довоенных времён шкафы с отвалившимися дверками. Этот дом стоит крепче, чем многие современные, поэтому все лестницы сохранились в первоначальном виде.

Чердак этого дома казался самым уютным местом, только посещать его удавалось достаточно редко из-за того, что он находился за несколько улиц от двора бабушкиной пятиэтажки.

Кое-где слетевший покров крыши напоминал о том, что скоро настанет момент, когда этот лохматый и потрепанный жизнью старик будет снесён. В эти зиявшие отверстия проваливался мягкий тёплый свет, в котором летали редкие пылинки.

С крыши очень интересно было наблюдать за вторым этажом стоящего напротив дома, состоявшего из пяти этажей, как и все дома этого маленького провинциального городка. Там жил мальчик с красивыми глазами и очень тихой мамой.

Это был не двор, где могла играть Женя, поэтому этот красивый мальчик совсем не хотел общаться со светловолосой девочкой.