Крапивник (СИ)

— Ну как успехи? — одна из женщин, до сего момента что-то писавшая и почти не обращавшая на меня внимания, поглядела на вновь созданные ниточки энергии.

— Сейчас… — заверила я и снова создала руны. Опять убогие, но переделывать снова не рискну. Осталось только соединить и применить. — Почти получилось.

«Ты умрёшь и тебя закопают вместе со всеми победами»

Господи, да что Эд тогда имел ввиду?! Если бы это была шутка, он бы хотя бы улыбался, а не сидел с таким лицом, будто я должна вынести мудрый философский урок. Пытался успокоить?..

Мои мысли прервал декан ментального факультета:

— Попробуйте другое задание.

То, что я пыталась сплести, от такой новости взорвалось лиловой искоркой.

Как папин артефакт, презентация которого накрепко засела в голове.

Комиссия и я в безопасности. Разработчики возле артефакта. Проблемы с модулем контроля. Искры. Потеря управлялся. Паника. Какой-то разговор папы и коллег, которого я и не слышала, и не понимала, и не помню… разрыв источника.

«Уже ничего не сделать. Вам осталось три или четыре дня»

Я снова и снова силилась призвать энергию, но лиловые искры и облачка не формировали нити.

Из памяти на меня глядел лич. То чудовище, которое папа и учитель видели в пустынях. Оно хрипело и приближалось. Шипели его миньоны.

«— Источник?!..

— Да, об этом… Мне пришлось его запечатать.»

«Однажды ты умрёшь и тебя закопают»

Ещё один розовый взрыв.

— Довольно, — ледяной голос старухи заставил руки не столько прекратить панические конвульсии, сколько оцепенеть. — Неудовлетворительно.

— Не исключаем, что причина — волнение. На прошлом экзамене вы показали очень уверенный результат, — менталист попытался смягчить удар. — Придёте в другой раз, и всё получится.

…

104. Луна.

…

Как-то мгновенно кабинет сменился коридором. Коридор — вестибюлем. Здесь было пусто. Не исключено, что они вышли во двор.

Я подошла к окну и из-за угла выглянула наружу, чтоб не быть замеченной с улицы.

Мамино розовое платье маячило у колонны в самом углу двора. Там же обнаружился Эд. Плащ он держал в руках и выглядел почти нормально.

В отличие от меня. У меня ничего не нормально. Абсолютно ничего! И как я буду это объяснять?!

Нет, не хочу. Просто не хочу признаваться в том, что вот так нелепо провалилась.

Я призвала энергию. Она тряслась, но свернулась в правильные узоры. Кривые, косые, но правильные! Рабочие! Что? Что там происходило?! Что, чёрт, со мной или с академией не так?!

Хочу булочку. Или пирожное. Да что угодно, хоть котлету! Надо заесть стресс.

— Где тут столовая? — я на ходу и не очень аккуратно впилась пальцами в плечо какого-то мимо проходящего пацана, выглядящего как типичный заучка-отличник. Наверняка, гад, умный. И экзамен сдаст без проблем. Мне захотелось зарядить ему в лицо кулаком ещё до того, как парень открыл рот.

— Это вон туда по коридору и направо.

— Спасибо.

Повторяя себе, что не надо бросаться на заучку, хотя бы потому, что можно получить сдачи, я двинулась в указанном направлении.

Булочка. Булочка мне поможет.

Длинное светлое помещение. Минимум людей. Идеально. Я нащупала в кармане монетки. Для «не студентов» еда платная.

Большой стол с разнообразной снедью.

Возьму пару плюшек и трубочку с заварным кремом. И стакан молока.

Денег хватило. Я пристроилась за столом в центре зала и набросилась на выпечку.

Плюшка.

Полстакана молока.

Булочка с заварным кремом.

Несколько глотков.

Половина плюшки.

— Тебя голодом морили или просто не воспитывали?

Только сейчас я заметила, что передо мной стоит знакомый парень. Джастин или как его там?.. тот, который не понравился мне на балу.

М-да… этого не хватало. Ела-то я и впрямь не особо аккуратно.

— Не воспитывали, — я попыталась сделать спокойное лицо, но боюсь желание убивать всё равно просвечивало через эту маску. — И вообще я провела последний год в лесах, в глуши, в старых руинах. Травы и грибы разные нюхала и отравы из них мешала. Совсем одичала. Вопросы, претензии, предложения?

— И, судя по твоему виду, после экзамена, это абсолютный провал, — мой ответ не смутил оппонента. Он определённо собирался надо мной поиздеваться по этому поводу. Неужели правду ущемился от того, что «великий профессор» взял ученицу по знакомству, а не «всего такого особенного-разособенного мальчика»?

— Ну, предположим. Вопрос всё тот же: вопросы, претензии, предложения? Тебя это каким боком зацепило? Что ты вообще тут забыл, умница, сдавшая всё экстерном?

— Нам с учителем надо оформить последние бумаги. Я жду, когда он обо всём договориться с ректором. Слоняюсь по академии, — Джастин сел напротив меня, закинув ногу на ногу.

— Ну, допустим, я не выбью из-под тебя стул, — пробурчала я. — Повторяю вопрос: твоё какое дело?

— Да никакое, просто забавно: ты сама признала, что тебя не воспитывали и не отрицаешь, что, видимо, плохо учили.

— Последнюю сентенцию я не изрекала, но опят же: допустим, — приняла расслабленную позу, откинулась на спинку стула, принялась доедать плюшку, неспешно отрывая от неё кусочки.

Что-то я не вполне усвоила. Хотя бы математику и то уверенное отношение к магии, которое мне пытался привить учитель.