Крапленая обойма

Вскоре показался и мостик. Вначале он, а вернее, перила с резными башенками. А уж затем сама речка.

Сердце у меня учащенно забилось – я был близко к цели, хотя Лора еще не нашел. Но все же, как охотничья собака, которая почуяла верный след, я ощутил прилив энергии.

Не доезжая до мостика метров десяти, Армен остановился и заглушил двигатель. Местность была та, что и на фотографии. До мостика справа простирались пшеничные поля, слева – лес. За мостиком через речку поля продолжались и заканчивались опять лесом, который там, вдали, занимал уже все обозримое пространство.

Армен посмотрел на меня:

– Дальшэ машина нэ пойдет.

Здесь спорить с джигитом уже не стоило. Потому как он был прав на все сто процентов. Мостик был слишком узок, чтобы проехать по нему на «БМВ». Но как-то ведь другой транспорт переправляется через водное препятствие? Я огляделся и увидел, что гравийка сворачивает возле речки влево. Следовательно, где-то там дальше все же существовала переправа для автомобильного транспорта. Только как далеко? Я не знал.

– Выходим, – скомандовал я.

Субъект, которого мы должны были отыскать, фотографировался в этом месте. Не было, значит, смысла тащиться куда-то еще. Пока не было.

Армен не стал возражать и вышел за мной. Воздух был просто чудо! Настолько свежий, что у меня закружилась голова.

– Вай, как хорошо, – даже джигит не преминул удивиться, окидывая окрестности внимательным взглядом.

Где-то в небе щебетали птички, шумел от легкого ветерка лес, волновалось пшеничное поле. Блаженство, да и только! Сейчас бы упасть в траву... или в пшеницу, закрыть глаза от наслаждения и ни о чем не думать.

Вдохнув воздух полной грудью, я двинулся к мосту.

Справа от моста речка была довольно широкой, слева метров через пять она резко сужалась и, петляя, скрывалась за поворотом. Сразу за мостом красовался покосившийся указатель с надписью «р. Городня».

Я облокотился на перила и всмотрелся в голубую гладь. Вода была чистой, очень чистой; видно было песчаное дно. Я поднял голову и впереди у берега увидел людей. Один стоял с удочкой и занимался леской. Трое других, по всей видимости, только подошли.

Тот, что был с удочкой, обернулся, тут же прекратил возиться с леской и прижал удилище к груди, словно его у него сейчас собирались отнять. Один из тройки неожиданно агрессивно указал на рыбака; видимо, ему что-то не понравилось. Двое других закивали, дескать, их спутник говорит здравые вещи, к которым следует прислушаться. И рыбак прислушивался, крепко прижимая удочку к телу.

– Пойдем-ка, послушаем беседу, – предложил я Армену.

Мне показалось, что рыбачку сейчас потребуется помощь. И я готов был ее оказать. Потому что давно понял одну аксиому: если хочешь что-то от кого-то получить – что-нибудь для этого кого-то сделай. Ничего каламбурчик, правда? Но эта аксиома, в общем-то, всегда была действенной. Хотя исключения и бывали. То есть встречаются люди, которым как ни делай хорошее, все равно получаешь от них только дерьмо. Это уж у них в крови. Таких людей хлебом не корми, а дай сотворить пакость своему ближнему, даже в ответ на добро. И все же в основном моя аксиома срабатывала. Поэтому я и поспешил к рыбачку.

Армен отнесся к моему порыву неодобрительно. Ничего не сказав, он тем не менее грозно надул щеки и покачал осуждающе головой. Дескать, совсем с глузду съехал.

Когда мы (я первым, Армен малость поотстал) подошли к четверым, расположившимся у берега реки, спор между ними был в самом накале. Говорил один, тот, что усердно жестикулировал.

– Ты х..., ты ох...л, ты совсем ох...л, – красочно описывал состояние рыбачка говоривший. – Мы у тебя, х...я, лишь на бутылку просили. А ты на х...

Сленг был что надо. Через слово – мат, притом разнообразием нелитературных слов он не блистал. Высокий, плечистый, с пропитой рожей сорокалетний мужик. Одежда – под стать физиономии: замасленная, в заплатах. Двое его дружков были примерно того же возраста и того же внешнего вида.

– Ты, Колян, – неожиданно прорезался голос еще у одного, – дай ему в рыло.

– И удочки заберем, – икая, заговорил третий, – и рыбу.

– И вдуем на х... у магазина, – подытожил Колян реплики своих дружков.

Рыбак, дохленький мужичок, пребывал в трансе. С побелевшим лицом он хлопал глазами, прижимал удочки к телу и, кажется, был уже готов к тому, что ему-таки съездят по физиономии.

– Эй! – крикнул я. – Вы зачем человека обижаете?

Все разом обернулись в мою сторону и недовольно поморщились.

– На х... – протянул Колян, окидывая взглядом меня и двигавшегося за мной Армена.

Я, не останавливаясь, подошел к матерщиннику и навис над ним.

– Кого это ты, братец, посылаешь?

Колян ничего не успел ответить. Я резко боднул его головой в переносицу. Жутко не люблю, когда мне грубят, да еще вот так, с наглостью.

Колян зашатался, замахал руками, но теперь уже не жестикулируя, а пытаясь сохранить равновесие. Его тело задвигалось назад, и взмахи рук не могли остановить ускоренное движение. Очень скоро это тело с шумом рухнуло в реку, выплеснув на берег фонтан брызг.