Крапленая (СИ)

- Черт! – выругалась Катя.

Она совсем не планировала оставлять пленницу на ночь дома. Но не будить же ее. Раскапризничается спросонья, устроит рев. Потоптавшись в замешательстве, Катя махнула рукой и пошла в спальню. Открыла постель, положила рядом со своей вторую подушку, вытащила с полки трикотажную ночную сорочку и вернулась в гостиную. Подхватив девочку на руки, она отнесла ее на кровать, натянула на нее свою сорочку, укрыла одеялом, и, затворив дверь, вышла.

Затем набрала номер телефона Светы:

- Привет. Узнаёшь, называться не надо? Я хочу к тебе завтра подъехать, прямо с утра. Дело есть. Часов в девять устроит? Ну, значит, один раз встанешь пораньше. Да. Мне понадобится твоя помощь. Договорились? Все. До завтра. Смотри, чтобы мне не пришлось стоять три часа у тебя под дверью.

Погасив везде свет, Катя вернулась в спальню и тихонько юркнула под одеяло. Закинув руки за голову, она долго лежала, глядя открытыми глазами в темноту, обдумывая следующие шаги, пытаясь представить лица своих заклятых врагов, когда они поймут, что она начала действовать. Увлекшись, Катя почти забыла, что рядом с ней живое существо.

Малышка зашевелилась, заерзала и, подобравшись под одеялом к Кате, вдруг обвила ее ручонками. Катя застыла, боясь пошевелиться, напряглась, будто то была холодная змея, а не маленький, теплый комочек.

«Дурочка, - решила она про себя, - перепутала меня во сне со своей матерью.»

Не получив отпора, девочка осмелела, подобралась к Кате еще ближе, закинув на нее одну ножку, щекоча ей волосами нос, и сонно прошептала:

- А завта ты возёшь меня в иглусечный магазин?

- Там видно будет. Спи.

Катя осторожно скинула с себя ее ручку и ножку, отодвинулась на самый край постели и повернулась к ней спиной. Лежа без сна, она сердито думала о том, что с этим нужно как можно скорее кончать, что не следовало оставлять девчонку на ночь. Ей вспомнились детские уловки дворовых детей, среди которых она росла. Найдет кто-нибудь бездомного щенка или котенка и тащит домой, уговаривая мать приютить его. Мать, естественно, ортачится, требует немедленно выкинуть его на лестницу. Может, больной какой, может, блохастый. А хитрец жалобно молит: «Только на одну ночь. Ну пожалуйста. Завтра мы выбросим его на улицу. Обещаю.» Мать, скрепя сердце, соглашается. Помогает накормить животное, а то и выкупать. Оно такое беззащитное и уютное. Оно ластится, умильно заглядывая своими большущими, непорочными пуговками в самую душу. «Мама! Мамулечка! Еще только один денек.» А через день приблудный шельмец уже всеобщий любимец. Все его холят, ласкают, ублажают. А там, глядишь, и жить уже без него не могут... «Нет! - рявкнула на себя Катя. – Со мной такие номера не проходят.» Она не заметила, как уснула.

Разбудила ее Тата. Пленница сидела на кровати, тихонько похлопывая мягкими ладошками по ее щеке и «умильно заглядывая в самую душу». Сквозь окно ярко светило солнце.

- Тебе чего? – недовольно-сонным голосом пробормотала Катя.

- Скази, што мы в садик не подем, - потребовала девочка.

- Не пойдем. – Приходя в себя, Катя села с ней рядом. – В гости пойдем.

- Ула-а! – обрадовалась Тата.

Катя наспех умыла ее и себя, наспех соорудила завтрак и, схватив ребенка в охапку, поспешила к выходу. «С этим надо кончать! И как можно скорее.» Но, остановившись в дверях, вернулась. Побросала в пластиковый пакет разбросанные на диване игрушки.

- Возьмем с собой. Пригодится. Держи.

Они спустились на лифте в подземный паркинг. Даже если бы кто-нибудь и попался им на пути, выглядели они – похитительница и похищенная, вполне мирно и безобидно. Тата независимо вышагивала рядом, одной рукой держась за Катю, другой крепко сжимая драгоценный пакет.

А полчаса спустя Катя уже стояла перед обшарпанной дверью, давя на кнопку звонка.

- Ну чего опять уставилась? – сказала она открывшей путане. – Все никак привыкнуть не можешь к моей физии? Войти-то можно?

Рыжая посторонилась, пропуская их в тесную переднюю и удивленно глядя на ребенка.

- Вот. Гостью тебе привела.

- Может ты еще скажешь, что это твоя дочка? – недоверчиво спросила та. – Я теперь во что угодно поверю.

- Терпение, подруга. Терпение. Все объясню.

Она сняла с Таты вязанный жакет и втолкнула ее в комнату.

- Включи ей телевизор, пусть какие-нибудь мультяшки смотрит. А мы с тобой на кухню пойдем. Побеседуем.

- Значит так, - деловито сказала Катя, устраиваясь на шатком табурете. – Мне надо, чтобы девчонка несколько дней пожила у тебя.

- С ума сошла! – отмахнулась рыжая. – Или забыла про мое ремесло? Я как тот волк, которого ноги кормят. Мне дома рассиживаться никак нельзя.

- Сколько ты за день... прости, за ночь зарабатываешь?

- Так это как повезет. Бывает до 100 баксов, а бывает и кукиш с маслом.

- Отлично. Я буду платить тебе 200 баксов в день за то, чтобы ты осталась дома и присмотрела за малышкой.

Рыжая даже присвистнула.

- Ты чего, мать, того? – Она выразительно покрутила пальцем у лба. – Или у тебя деньги в цветочных горшках растут? А что за дитё-то? Откуда?