Краса непутёвая

– Какая-то ты, Ирка слезливая. Вот за это ты мне не нравишься. Ну, дала не тому, подумаешь! Чего тут расстраиваться. Сейчас жизнь такая. Демократия… в этом плане. В других вещах её не наблюдается. Ты думаешь, что Нестерову, который в люксе живёт над нами, на четвёртом этаже, шлюшек не поставляют? Ещё как! Просто, они, продуманные, если и дружат с кем-то организмами, то очень тихо, без рекламы. А ты… простодырая и прямая, как новый веник. Ладно, не обижайся на мои слова, Ирка. Это я так. Никто ведь нас, баб, не понимает, даже некоторые… бабы.

Вера обняла за плечи Ирину и поцеловала в щеку. Глянув искоса в зеркало-трюмо и поправив причёску, накинув на левое плечо сумочку, она вышла из номера.

Татану села в кресло. Подперев голову руками, задумалась. Да, жизнь продолжалась, но ошибки повторялись. Ничего не клеилось у неё в личной жизни. Ну, зачем ей было спешить с кем-то и зачем-то… сближаться? Кому и чего она хочет доказать?

А к зданию гостиницы спешил с огромным букетом гладиолусов учитель математики местной школы Лимовский. Он торопился к своей возлюбленной Ирине. Молодой педагог совершенно потерял от неё голову. Высокорослый, но не богатырского телосложения, очкарик Владимир Фёдорович, может быть, в первый раз в жизни почувствовал себя мужчиной. Конечно, он всё понимал, даже то, что он женатый человек, связался с малолеткой. Но учитель был готов ко всему, лишь бы всегда находиться рядом с Пригожей.

Он встал перед входом в гостиницу «Летняя волна». Решил перекурить. Владимир Фёдорович всегда волновался перед встречей с Татану. Возможно, понимал, что та не питает к нему особенных чувств. Так оно и было. Но Лимовский очень надеялся на то, что всё обстоит не так. Он был в числе многих сотен тысяч наивных глупцов матушки России, которые беспричинно рассчитывают на великие и неугасающие чувства к своей персоне тех, кого они выбрали. Но ведь меняются не только времена, но и нравы. Впрочем, меркантильность в отношениях между мужчиной и женщиной всегда существовала. Лимовский достал из кармана пиджака пачку с сигаретами, достал одну, чиркнул зажигалкой и закурил.

Из гостиницы вышел управляющий многими приисками, владелец некоторых из них, генеральный директор ОАО «Драгметалл-Северо-восток» Геннадий Геннадьевич Нестеров. Он, разумеется, вышел не один, а с многочисленными телохранителями и местными начальниками всяких уровней. С моложавым, но солидного возраста и крепкого телосложения Нестеровым, богатейшим человеком России, рядом шёл директор прииска «Вербинский» Валентин Яковлевич Горчанов.

Охрана грубо потеснила Лимовского в сторону, причём, так, что у него выпал из рук букет с цветами и по пёстрым гладиолусам бесцеремонно и важно прошагала вся процессия. Но Нестеров остановился и подошёл к растерянному учителю. Он сказал, подчёркнуто вежливо и несколько озадачено:

– Извините нас, товарищ, за наглость моего непутёвого телохранителя. Он своё получит.

Нестеров полез в карман пиджака за деньгами:

– Я хочу, извините, в десятикратном размере возместить стоимость ваших цветов.

Но Лимовский отказался от денег. Он ответил просто:

– Эти цветы, Геннадий Геннадьевич, стоят не дорого. Но они были для меня… бесценными.

– Понимаю,– кивнул головой Нестеров.– Понимаю Вас. Дорога, как говорится, ложка к обеду.

Генеральный директор жестом подозвал к себе провинившегося телохранителя:

– Вот так, Назаров, чтобы через десять минут у этого товарища в руках букет цветов и не хуже того, который ты только что выбил из его рук.

– Но ведь я должен был оберегать вас, Геннадий Геннадьевич,– невозмутимо ответил телохранитель.– У меня служба такая.

– Показуха! – Вскипел Нестеров.– Принесёшь цветы, извинишься перед этим товарищем и отправляйся в гостиницу. Пакуй чемоданы! Поедешь домой! Утречком. Не волнуйся, расходы будут оплачены… В обиде не останешься.

– Но я должен вас сопровождать,– охранник гнул свою линию. – Я надёжен, вы же знаете…

– Ни хрена ты не должен и не надёжен! – Нестеров, скорей всего, только изображал ярость и негодование. – Тут дармоедов достаточно. От кого меня тут охранять? Всё! Идите!

Уже, как бы, бывший телохранитель Назаров, относительно проклиная в душе всё на свете, отправился на поиск букета цветов. Надеялся, что ему повезёт. Если не купит у магазина такие же гладиолусы, то какая-нибудь старушка сжалиться над ним и нарвёт ему цветов на своём, так сказать, приусадебном участке.

– Зря вы так, Геннадий Геннадьевич,– заступился за Назарова Лимовский.– Он ведь, этот ваш телохранитель, очень хотел… выслужиться перед вами.

– Вот и прекрасно, что вы это поняли,– улыбнулся Нестеров. – Надо ведь, поймите, всем нам не выслуживаться, а служить. По-настоящему. России и народу её. И я здесь ни причём, я просто – ответственное лицо. У каждого своя карма, да и дхарма. Всего вам доброго!

Он пожал своими огромными, длинными и толстыми пальцами правой руки ладонь Лимовского. Повернулся к директору Вербинского прииска Горчанову и сказал: