Красавчик

Певучий выговор девицы напомнил мне родные места. Она была еще очень молода, а маленький рост и хрупкая фигурка делали ее и вовсе ребенком. Должно быть, начинающая, какая-нибудь служаночка, променявшая кухню на панель. Она схватила меня за рукав пальто, и я заметил, что рука у нее довольно маленькая, но красная и шершавая, еще не выхоленная, как у профессионалки. Я остановился, заглянул ей в лицо: хорошенькая мордашка, простоватая, хоть и чуть с хитрецой. И вдруг мне почудилось, что в этой служанке мое спасение, с ее помощью я смогу разорвать стягивающееся вокруг меня кольцо. Мне захотелось пойти с ней, а еще лучше вообще уехать с ней подальше от Парижа, доверив все свои трудности, всю свою жизнь этому слабому буксиру. Только людей серьезных и степенных может порой с такой силой обуять сумасшедшее желание сыграть ва-банк, уцепившись за ничтожно малый шанс обрести нечто такое, что никогда не выпало бы им в их постной, унылой жизни, наполненной трудами праведными.

- Ну, котик?

- Холодно, правда? - сказал я. - Собачья погода, собачья жизнь. Послушайте, хотите, бросим все это и укатим из этой сырости и слякоти в жаркие страны? Сядем на поезд или на пароход...

- Но-но-но! - перебила служаночка. - Не старайся понапрасну. Мне ясно, к чему ты клонишь, но со мной этот номер не пройдет.

Она снисходительно усмехнулась и, глядя на меня гордо и ликующе, сказала:

- Не думай: то, чем я теперь занимаюсь, это только пока. Погляди на меня хорошенько и запомни. Месяца через два, а то и раньше я буду сниматься в кино. Там работает мой дружок.

Во мне проснулось любопытство, и я предложил девушке выпить по стаканчику грога. Она согласилась и тут же принялась трещать без умолку:

- Я же говорю, это только пока. Ну и вообще, чтобы набраться опыта, почувствовать атмосферу, среду. Виктор собирается снимать меня в бытовых ролях. Мне-то, конечно,

больше хочется сыграть какую-нибудь светскую барышню из благородного пансиона, ну да ладно, бытовые так бытовые. У каждого, как говорит Виктор, свои данные. У меня данные для бытовых ролей, он это сразу понял. И вот готовится снимать со мной фильм. А натурные съемки будем делать на Лазурном берегу или в Аргентине. И для моей сестры Леони там тоже найдется роль - вот здорово! На днях выпишем ее из провинции.

Говоря все это, она тащила меня вперед по тому же тротуару, где я шагал в одиночестве, к какому-то приглянувшемуся ей кафе. С другого конца улицы приближался грузовичок; поравнявшись с нами, он остановился. Как раз в этот момент я обхватил девушку за плечи и, наклонившись к ней, чтобы перекричать тарахтение мотора, воскликнул:

- Какая чушь! Неужели вы клюнете на эту выдумку с кино? Да это шито белыми нитками! Поймите же, ваш Виктор просто мерзавец!

- Но-но-но! Я и сама знаю, что бывают типы, которые заманивают девушек таким манером. Виктор мне и сказал. Но он не из таких! Он уже снял со мной пробу. Я себя видела на экране. Вот так-то: сама себя на настоящем экране! С ума сойти!

И тут кто-то взял меня сзади за плечо и потянул. Думая, что это Виктор, я обернулся, готовый защищаться. Но это оказался дядя Антонен, и в его взгляде почудилось что-то недоброе Девушка же, увидев пышноусого господина, должно

быть, приняла его за полицейского и задала стрекача: миг - и она уже перебежала через улицу и затерялась в толпе. Дядя молча смотрел на меня уничтожающим взглядом. Я никак не мог понять, в чем дело, пока он не разразился гневной тирадой:

- Негодяй! Ловко вы меня одурачили этой басней о превращении! И я хорош - развесил уши! Бить меня, старого олуха, некому.

- Да что с вами, дядя? Вы мне больше не верите? Но почему?

- Потому что теперь до меня дошло, что все это подлая ложь! И ведь я сейчас еще верил бы вашим россказням, если бы не увидел, как вы ухлестывали за этой красоткой! Я видел! Я все видел!

- Ничего не понимаю. Пусть я, как вы выразились, ухлестывал за красоткой. Какое это имеет отношение к тому, что я рассказывал?

- Ах, какое отношение? Э-э, мой милый, хоть вы и считаете себя большим хитрецом, и не без оснований, а все же кое-что упустили из виду. Или просто плохо знаете моего племянника. Так вот: Рауль - человек солидный, человек строгих правил, словом, в высшей степени порядочный человек. И Рауль никогда не позволил бы себе, пользуясь тем, что его никто не видит, обниматься с уличной девкой, как вы только что на моих глазах! Никогда в жизни!

- Ну, это уж слишком! Каким бы Рауль ни был солидным, это не значит, что он не мог поддаться минутной слабости. Что за черт - я уже и сам за вами следом заговорил о себе в третьем лице!

- Ага! Вот и проговорились!

- Дядюшка, умоляю, взгляните на меня. Или нет, вслушайтесь, разве вы не узнаете голос вашего племянника! Какой-нибудь случайный приятель, может, и мог бы усомниться, но вы! Вы мне не верите. Позвольте хоть объяснить, как было дело. Я прохаживался тут, поджидая вас. Вдруг цепляется эта пигалица.

И я рассказал дяде историю служаночки.