Красавчик

Просто живи. Живи. Это я могу. Мне придется.

ФИНН

— Не знаю, как вы, ребята, но я в этом костюме выгляжу чертовски круто. — Вудсон проводит рукой по своему смокингу. — Сегодня вечером у меня точно будет секс.

Невозможно не любить старину Вудсона, фирменное сочетание оптимизма и детской непосредственности парня из Айовы. Я смеюсь, когда он, обнадежено ликуя, вскидывает брови.

— Ты ведь женат, не так ли? — спрашивает Норт с видом, ясно говорящем, что он скептически относится к тому, что Вудсону что-то обломится.

— «Цинизм — горький привкус, оседающий на языке и разрушающий аппетит», — нараспев произносит Вудсон.

Норт фыркает.

— Ты прочитал это в печеньке с предсказанием.

— Нет. — Вудсон ухмыляется. – Это было написано на автобусе.

— Без шансов.

— Верь во что хочешь, язва. А я собираюсь выследить свою жену и убедить ее уйти пораньше.

Мы с Нортом стонем, и я отмахиваюсь от Вудсона.

— Кто много болтает, тот мало делает.

— Дай угадаю, — говорит Вудсон. — Печеньки с предсказанием?

— Нет, простая истина от Финна Мэннуса.

Вудсон презрительно фыркает и отправляется на поиски своей женщины. Парень бредет через газон по направлению к дому, оставив нас с Нортом сидеть на низкой каменной стене, окаймляющей бассейн. Вдали я замечаю проблеск платья Чесс. Она разговаривает с Меган, нашим пиар-директором.

— Ставлю десять баксов, что завтра у нее будет болеть голова, — говорит Норт.

Я вздрагиваю, думая, что он говорит о Чесс, но потом понимаю, что он имеет в виду жену Вудсона.

— Ты и правда циник.

— Предпочитаю реалист. — Норт поворачивается ко мне. — А что насчет тебя, Мэнни? Готов засучить рукава и закончить этот сезон победами?

Теперь моя очередь фыркать.

— Это что, своего рода напутствие?

— Да, наверное. — Норт ставит локоть на колено и смотрит на меня. На какую-то безумную секунду я вижу его в образе «Мыслителя», который ожил, чтобы прочитать мне лекцию. Странно, но это видение не исчезает, когда Норт снова заговаривает. — Мы выиграли последние две игры и попали в плей-офф.

— Я прекрасно это знаю. — Мечтаю о подобном. Мне снятся кошмары об этом. Кто, черт возьми, в нашей команде этого не знает?

— Ты выглядишь рассеянным, вот и все.

Я смотрю на Норта. Он в ответ смотрит на меня.

— Я слышал ваш разговор с твоей девушкой.

Тру лицо рукой.

— Твою мать.

Он лишь пожимает плечами.

— Не стоит беседовать в общественных местах, если не хочешь, чтобы тебя подслушали.

Я размышляю, кто еще мог нас услышать. Перспективы не из приятных.

— Ты любопытный ублюдок, знаешь это?

— Ты мне нравишься, малыш.

— Малыш? Ты всего на пять лет старше.

Его улыбка едва уловима.

— Дело не в возрасте. Дело в опыте.

— Господи, только не надо цитировать Индиану Джонса. Умоляю тебя.

Норт смеется. И на чудесное мгновение кажется, что я проскочил. Но он быстро приходит в себя.

— Послушай, именно сейчас решается будущее твоей карьеры.

— Ох, черт…

— Если ты не зарекомендуешь себя сейчас, не покажешь всё, на что способен — тебе конец. Следующий пробивной паренёк из колледжа уже за углом, ждет, чтобы занять твое место. — Норт тычет на меня длинным худощавым пальцем. — Не просри этот шанс, разделяя внимание между футболом и женщиной. Любовь — это замечательно, и тебе кажется, что она продлится вечность, но она не стоит того, чтобы рисковать всем, ради чего ты вкалывал.

— Я не пытаюсь все испортить. Я пытаюсь заполучить все.

— Это невозможно. Чем-то придется пожертвовать. Хочешь девушку? Найди ту, которая хочет стать женой игрока. Из тех, что будет рожать тебе детей, ставить тебя на первое место и никогда не будет жаловаться, когда тебя нет. Из тех, кто будет рядом, когда возвращаешься домой. В противном случае, вынесешь себе мозг. Отбрось всё дерьмо в сторону и сосредоточься на карьере. Как только завоюешь прочную репутацию и пару колец на пальцах, тогда начинай думать о женщинах.

Бросаю взгляд на безвкусное, как ад, кольцо Суперкубка на руке Норта. Обычно он его не носит, но думаю, это просто аксессуар для выходов в свет и хороший повод для хвастовства. Ирония в том, что футболисты мечтают надеть кольцо, больше подходящее для пальца какого-нибудь сутенера из Вегаса. Но нет. Мы все хотим эти уродливые как задница кольца.

Норт встает и смотрит на меня сверху вниз.

— Скажи, что больше занимает твои мысли? Футбол или девушка?

У меня дергается челюсть.

— Вот подсказка. — Норт наклоняется. – Правильный ответ — футбол.

Настоящий футболист живет, дышит и грезит игрой. Мне это вдалбливали с тех пор, как я надел свой первый юниорский шлем. Чуть меньше, чем абсолютная преданность спорту, и ты уже просто любитель.

Голос Норта прорывается сквозь окутавшую меня мглу.

— А вообще, ты хорошо справляешься. Я тоже. И хочу надрать всем задницы в этом году.

Я бросаю на него быстрый взгляд.

— Рад, что мы поговорили. Надо делать это чаще.

Не обращая внимания на мой сарказм, он хлопает меня по плечу и уходит, направляясь к дому.

Я тоже должен встать, пойти туда, найти Чесс и потусоваться. Но я не двигаюсь. Все кажется вялым и мрачным. К тому же чертовски хочется пить, в горле пересохло.

— Гребаный Норт.

— Думаю, он пытался быть другом.