Красавчик (ЛП)

Мы не можем целоваться. Не здесь. Это создаст шум, и нас заметят. И когда я все-таки целую Финна, то уже знаю, что не остановлюсь на этом. Я хочу его. И вижу, как понимание отражается в его глазах. Это сводит его с ума, но ему нравится. Он упивается этим.

Нахмурив брови и прикрыв глаза, он продолжает ласкать, дразня мои бедные, ноющие соски.

Люблю, когда меня дразнят, когда удовольствие нарастает и медленно доходит до точки. Но это слишком легко сходит ему с рук. Осторожно переворачиваюсь на бок лицом к Финну. Он наблюдает за моим движением, в его глазах светится предвкушение. Удерживая взгляд, я просовываю руку ему под рубашку.

Упругий пресс напрягается под моей ладонью, словно парень боится щекотки. Боже, он такой теплый и твердый. Я глажу, наслаждаясь ощущением его мягкой кожи и тем, как он подрагивает, будто не может решить, отстраниться или прижаться теснее.

Желание быть ближе побеждает, он склоняется ко мне, и скользит бедром между моих ног.

Счастливо вздохнув, я льну к нему, губы находят гладкий изгиб, где шея переходит в плечо. Он так восхитительно пахнет, чистотой, как мыло, и пряностями, словно секс и феромоны. Аромат Финна проникает прямо в мозг, в голове появляется легкость, в то время как тело вспыхивает жаром.

Я облизываю этот изгиб, и парень стонет на выдохе. Ладонь сжимает грудь чуть сильнее.

Улыбаясь, дергаю за пуговицу джинсов, и они расстегиваются. Финн замирает абсолютно неподвижно и довольно рокочет. Такой напряженный. Вкусный. Так бы и съела.

Моя рука скользит под пояс боксеров. Его член поднимается навстречу, горячий и шелковисто-гладкий. Он сильно пульсирует. А в ответ я нежно глажу его по всей длине.

Дыхание Финна становится рваным. Парень дрожит, но почти не двигается, пока я легонько ласкаю его член. Вверх и вниз, слегка сжимая кончик. Финн протискивает свободную руку под меня и притягивает ближе.

Наши тела переплетены, уткнувшись лицом в изгиб его шеи, я глажу его член, пока он пощипывает и играет с моим соском. Это все что мы можем сейчас, чтобы нас не заметили. Бедро, вклинившееся между моих ног, ритмично надавливает в сводящем с ума ритме на мой клитор.

Дрожа, Финн покачивает бедрами, медленно трахая мою руку. Обвожу большим пальцем кончик члена, дразня широкую головку. Толчки усиливаются. Не знаю, кого из нас трясет сейчас сильнее. Я могла бы кончить вот так. Но больше всего я хочу его освобождения. Прижимаясь ближе, посасываю чувствительное местечко на его шее и сжимаю член крепче.

Финн издает мучительный звук, почти всхлип, а потом дергается так сильно, что я едва не выпускаю его из рук. Влажный жар разливается по пальцам. Мы оба дрожим и задыхаемся, пока он переживает оргазм.

Финн оседает на меня, его влажное дыхание согревает шею.

Мир вокруг медленно возвращается — громкие взрывы в фильме, вспышки света от экрана играют на его коже.

Словно очнувшись от глубокого сна, он моргает, ресницы трепещут. А потом взгляд проясняется, устремляясь на меня с такой силой, что перехватывает дыхание. Его губы едва шевелятся, а голос такой тихий, что слышу только я:

— Спальня. Сейчас. Или я возьму тебя прямо здесь.

Я плавно поднимаюсь, нетвердо вставая на ноги. Тело словно мне не принадлежит. Каким-то образом он завладел им, разум покинул эту пульсирующую потребностью массу. Мои соски твердые до боли. Мне необходимо, чтобы он ущипнул их сильнее, накрыл своим ртом и пососал...

Кровь стучит в ушах, словно со стороны я слышу, как желаю спокойной ночи Гленну и Эмили.

Эмили уже спит.

Гленн не оборачиваясь, машет рукой.

Знаю, что Финн идет следом. За мной. От этой мысли бросает в жар, давление между ног нарастает. Бедра сжимаются с каждым шагом.

Я не успеваю уйти далеко. Лишь только темнота коридора смыкается, теплая ладонь обхватывает мое плечо и разворачивает.

Парень молча прижимает меня к стене, одной рукой запутавшись в волосах, а другой обхватив подбородок. Но не целует. Пока ещё нет. Наше дыхание смешивается, мы оба тяжело дышим, глядя друг на друга в полумраке. Он сжимает челюсть. Я бы подумала, что Финн в ярости, если бы не пронзительный взгляд. Словно он испытывает боль.

Потребность.

Это она. Знаю, потому что, испытываю то же.

Я приподнимаю подбородок, слегка подталкивая его руку, и льну щекой к ладони.

Он с трудом сглатывает, поглаживая пальцем мою челюсть.

— Скажи еще раз, что я не лучший вариант, потому что мне не терпится доказать, как сильно ты ошибаешься.

Чуть слышный шепот, но в нем твердое обещание. Предвкушение трепещет внутри.

— Так докажи.

Все напряжение покидает его на выдохе, сменяясь решимостью.

И когда он, наконец, целует, то действует не грубо и нетерпеливо, это глубоко и всепоглощающе, словно после множества отказов он наконец заполучил свой приз. А может, это я ощущаю, что нашла то, чего мне так не хватало, потому что воспламеняюсь от одного его касания. Ничто не сравнится с поцелуем Финна Мэннуса. Это великолепно, восхитительно. Идеально.