Красавчик Ричи (СИ)

Завтра состоится самое большое шоу за всю нашу карьеру. Билеты были распроданы ещё в прошлом месяце и отменить его никак не получилось бы, даже если бы я этого хотела — слишком долго мы к этому шли. А я всё лежу на полу и не могу заставить себя встать.

Необъяснимо, но факт: со временем боль приедается. Начинаешь воспринимать её не как боль, а как часть себя самой. И уже не знаешь, как жить дальше, если это чувство вдруг исчезнет. Ты делал мне больно столько раз, что я начала воспринимать это как данность. У меня выработался рефлекс, как у собаки Павлова — вижу тебя, и хочу согнуться пополам от нестерпимого жжения в груди. Но продолжаю улыбаться, веселиться и шутить, не обращая на тебя внимания. Просто так правильно. Так должно быть. И знаешь, в конце концов мне стало легче спать по ночам. Я перестала плакать в подушку, когда никто не видит.

Но тогда... я даже не имела права спрятаться, ведь скандал получил огласку, а моё имя полоскали на всех “жёлтых” страницах, во всех журналах. Это было гораздо сложнее пережить, чем просто пораненную руку.

В дверь настойчиво звонили, вызывая непреодолимое желание перерезать провод дверного звонка. Я поднялась с кровати и накинула длинный халат, чтобы спрятать пятна сыра, кетчупа и Бог знает чего ещё на длинной футболке.

Проигнорировав зеркало висящее в прихожей, я открыла дверь. Скай застыл, не решаясь что-либо сказать. Наконец, я нехотя посторонилась. Деликатно задвинув меня за дверь, он вошёл, и как бы невзначай уронил:

— Сестрёнка, Хеллоуин через неделю...

Я закатила глаза, вовсю борясь с желанием отправить Ская восвояси, но всё же бросила взгляд на зеркало. И застыла. Потому что, чёрт возьми, я просто даже морального права не имела так выглядеть: лицо опухло, как будто я всю последнюю неделю не просыхала, вместо волос на голове красовался один сплошной колтун сбившийся влево, а ведь ещё позавчера это был красивый начёс, на который Керри убил больше часа. А ко всему прочему, я затруднялась сказать, когда в последний раз была в душе. Кажется, перед вечеринкой. Скривившись от отвращения, я, не говоря ни слова, побежала в ванную, пока моя первая гитара изучал содержимое холодильника, и, очевидно, делал кофе, горестно вздыхая.

Скайлар Джонсон — один из лучших друзей, которые у меня когда-либо были. Мы дружили ещё со школы и постоянно вытаскивали друг друга из неприятностей. Также, это парень, который первым откликнулся на предложение, когда я решила собирать рок-бенд. Единственный, кому вообще было плевать, получится из этого что-то или нет — он просто горел той музыкой, которую писал. Ему не нужно было признание, Скайлар просто хотел играть.

Полчаса спустя я выглядела уже не так плачевно, следуя на запах кофе в сторону кухни. Скай обернулся, изобразив удивление:

— О, привет, Линс. Рад тебя видеть.

Я закатила глаза и взяла чашку кофе. Скай оценивающе на меня посмотрел:

— Так это правда?

— Что правда?

Джонсон закатил глаза и взял со стола свежий выпуск “Жести”, который, очевидно, принёс с собой. Открыв его на восьмой странице с советами по стилю и сплетнями, он указал на заметку, красными буквами кричавшую: “Линси — Разбитое Сердце?”

Мои щёки наверняка тут же стали пунцовыми, под стать буквам. Руки мелко тряслись, и я никак не могла прочитать текст. Всё смотрела на фотографию Ричи в компании грудастой брюнетки. Той самой, которую я даже не брала в расчет. Он обнимал её, она прижималась к его плечу. Они оба улыбались в камеру и выглядели абсолютно счастливыми. Я плюхнулась на стул, разложив журнал на столе, и вчиталась в заметку:

“Кажется, скандальный роман вокалистки “Clockwork Hearts” и Красавчика Ричи пришёл к своему логическому завершению. Пара, никогда официально не комментировавшая свои отношения, называя их “сложными”, также никогда не скрывала неприязни. Когда между ними пробежала искра, как завязались отношения и сколько они продлились — известно только им двоим, и ещё, возможно, Господу Богу. Всё открылось на благотворительном вечере Картера Оуена, где Линси напилась так, что не могла самостоятельно идти, а Красавчик, как настоящий рыцарь, помог девушке в целости и сохранности добраться домой, на руках вынеся её из особняка. Очевидно, тут же променяв пьянчужку на крутую барабанщицу Алексу Денвер из “Justified”, Красавчик оставил Линси ни с чем. Никаких официальных комментариев от них не последовало. В то же время, Алекса официально заявила о своих серьёзных отношениях с гитаристом “The Hopeless Empire”, а на вопрос о ситуации с Линси Киллс ответила лаконично:

— Линси кто?”

Я уронила голову на руки:

— Враньё, чувак. Всё враньё.

Скайлар скептически глянул на меня и пожал плечами:

— Понятно.

Я поморщилась:

— А кто ещё об этом пишет?

Снова пожатие плечами:

— Все.

Я глухо застонала. А потом рассказала ему всё. И о той ночи в мотеле, и о “Беспечном Лете”, и о тусовке у Картера: о том, как меня накачали и чуть не изнасиловали, а Ричи меня спас. А потом зло добавила:

— А бросил он меня вчера. Да даже и не бросил, потому что ничего у нас не было никогда!