Красавчик Ричи (СИ)

Мы синхронно усмехнулись. Ричи провёл ладонями по всему моему телу, нежно прикусывая чувствительную кожу на шее. Я даже не заметила когда он расстегнул мои джинсы, потому что Красавчик оставлял почти невесомые поцелуи на моих ключицах, груди и животе, спускаясь всё ниже, пока, наконец, не опустился на колени, стаскивая с меня грубый, жёсткий деним. Приподняв правую ногу, он прошёлся влажными поцелуями по внутренней стороне бедра, пока стягивал штанину. Я закусила нижнюю губу и откинулась на стену, не отводя от него глаз. То же самое Ричи проделал и со второй ногой, освобождая меня от ненужного куска ткани, и пристально посмотрел мне в глаза. Он будто говорил: “эй, Сладкая, мы ведь оба пьяны. Ты всё ещё можешь остановить меня.” Но будь я проклята, если хотела чтобы он остановился. Ни за что. Ни сейчас, ни после того, как он освободил меня от трусиков, ни позже.

Я откинулась на стену и шумно вдохнула. Он издал невнятный смешок, проводя рукой по моему животу. Как оказалось, у гитариста класса “А” ловкими были не только пальцы. Я закинула ногу на его плечо и закусила нижнюю губу, стараясь быть не слишком громкой — было поздно, вокруг было много людей, и нас окружали картонные стены, но когда Красавчик вдруг обнажил зубы, я поняла, что сдерживаться бесполезно.

Я всё ещё дрожала, когда он поднялся с колен и запрокинув мою голову, поцеловал. Я отвечала со всем жаром, на который только была способна. От него пахло сигаретным дымом и виски, а его губы были такими мягкими. Мне казалось, что ещё никто и никогда меня так не целовал. Права была мама — с мерзавцем всё становится намного интереснее. Его волосы щекотали моё лицо, а джинсы, казалось, оставляли ожоги на каждом неприкрытом кусочке моей разгорячённой кожи. Я так хотела его, что была уверена — я умираю. И он, кажется, это знал. Я снова оказалась прижатой к стене. Ричи обернул мою ногу вокруг своей талии, а руки прижал над головой. Я ещё никогда не была более открытой и менее защищённой рядом с мужчиной. И мне нравилось это. Мне больше не хотелось ни соревнований, ни контроля. Я хотела только его. Немедленно.

Я выгнулась навстречу, когда он вошёл в меня. Красавчик резко втянул воздух сквозь зубы и улыбнулся, закрыв глаза. Дождавшись, пока я привыкну, он почти полностью вышел и, склонив голову, оставил жалящий укус на моей шее, а когда я в немом протесте притянула его ближе, резко вошёл, выдохнув:

— Не торопись, Сладкая, у нас вся ночь впереди.

Я укусила его нижнюю губу, а он отпустил мои руки, больно схватив за волосы, и ускорил резкие толчки. На моём бедре обязательно должны были остаться синяки от его пальцев. Я надеялась, что так и будет, подхватывая его ритм. Ричи провёл пальцами по моим приоткрытым губам, и я втянула их в рот, прикусывая и лаская языком. Он хрипло, чуть слышно застонал, и это был лучший звук из всех, что я слышала. Я приближалась к тонкой грани, и когда он опустил руку, легко касаясь меня влажными пальцами, я обняла его, шепча:

— Быстрее... Господи, быстрее, — и Ричи послушался, вбиваясь в меня так сильно, будто наказывал. Я чувствовала его рваное дыхание на своём плече и его грубые пальцы там, где они были нужнее всего. Я сдавленно всхлипывала, заглушая крики его плечом. Красавчику это не понравилось. Он схватил меня за волосы, заставляя поднять голову, и обжигающе выдохнул мне в ухо:

— Не смей сдерживаться, детка. Я хочу тебя слышать.

Его пальцы на моём клиторе стали совсем невесомыми, а толчки совершенно неистовыми. Я и не собиралась сдерживаться. Я умирала и рождалась заново, перед глазами плясали звёзды, а Красавчик держал меня, не давая упасть. Это был один из самых сильных оргазмов за последние несколько лет. А может, и за всю жизнь. Радостно рассмеявшись, я попыталась втянуть его в поцелуй, но он резко отпрянул. Судя по всему, мой смех здорово задел и разозлил его. Я хлопнула парня по плечу, всё ещё хихикая:

— Не воспринимай на свой счет. Я всегда смеюсь, когда кончаю.

Он вскинул бровь, а я пожала плечами:

— В этом мире не так уж много вещей, которые делают меня счастливой. И оргазм — одна из них.