Красавчик Саша

Граф де ля Рокк вовсе не был рядовым полицейским агентом. Все было гораздо сложнее.

Оказывается, граф дал в свое время префекту Парижа обязательство, что лига «Огненные кресты» в своей деятельности далее болтовни никоим образом никогда и ни в коем случае не пойдет. Более того, граф заверил Кьяппа, что будет держать полицию в курсе всех замыслов «Огненных крестов» и, главное, не станет предпринимать никаких действий, не согласовав их предварительно с префектурой.

Так что лига «Огненные кресты» на самом деле была вовсе не самостоятельным движением, претендующим на высшую власть, а всего лишь инструментом в руках префекта полиции. И все из-за этого де ля Рокка, польстившегося на денежки, которые ему посулили!

В общем, совсем не случайно, что глубокой осенью 1933 года тщательно отобранные члены лиги «Огненные кресты» ринулись в Байонну на поиски испанских грандов по личному указанию префекта Жана Кьяппа.

Господин префект задумал гнусную каверзу. Дело в том, что он вдруг начал побаиваться Стависского, ибо оказался слишком уж зависим от него. Вот Кьяпп и решил во что бы то ни стало свалить Стависского, освободиться от него и при этом «перекачать» к себе все его громадные доходы.

3

Ноябрь

ПОЛИЦЕЙСКАЯ ОПЕРАЦИЯ В БАЙОННЕ В ГОСТЯХ У ГРАНДА

Все члены делегации, посланной в Байонну графом Франсуа де ля Рокком и префектом Жаном Кьяппом, разбились на маленькие группки, а точнее на пары.

Сутенер и убийца Анри Вуа оказался вместе с самим Поццо ди Борго — самым настоящим герцогом, из семьи врагов Наполеона Бонапарта, хитрым, проницательным и беспощадным корсиканцем. Помимо всего прочего он был еще вторым человеком в «Огненных крестах», идеологом партии, ближайшим сподвижником де ля Рокка.

Вуа страшно трепетал перед герцогом. И все-таки, пока они ехали в поезде, Поццо ди Борго сумел разговорить робеющего сутенера-убийцу. И разговорил, хотя громила Вуа и продолжал дрожать, не переставая, — он панически боялся аристократов, а с герцогом беседовал вообще впервые в жизни.

Выйдя из поезда, герцог и Вуа, не заглянув в гостиницу, пошли бродить по городу, и в узелке маленьких горбатых улочек отыскали переулок Гасконских Забияк (Байонна ведь некогда входила в состав Гаскони) и двухэтажный особнячок с пятнистой многоцветной черепицей, окруженный уютным палисадничком.

Особнячок занимал гранд де Эредиа Спинола, весьма живой, подвижный, даже юркий старичок, несуразно болтливый, но зато баснословно богатый.

Сей гранд много чего смог перевезти в Байонну из своего великолепного мадридского дворца: уникальную масонскую библиотеку, тибетские рукописи, обширные собрания ковров, серебряной посуды и керамики, слоновую кость, полотна Веласкеса и других великих испанцев, резную мебель черного дерева и еще многое другое.

Однако совершенно особую гордость гранда де Эредиа Эспинола составляла громадная фамильная коллекция драгоценных камней, которую он вывез полностью. Кое-какие бриллиантики гранд периодически сдавал в Сашин ломбард, но непременно старался выкупать — он чрезвычайно дорожил этой коллекцией, даже, пожалуй, трясся над ней.

Узнав от герцога Поццо ди Борго (а говорил именно он — Анри Вуа же все помалкивал) о грандиозной авантюре Алекса Стависского, гранд испуганно заверещал, захлопал руками и даже пустил слезу. В общем, вышел из себя — чуть в обморок не хлопнулся; собирался, но передумал. Вместо обморока пришел в состояние полнейшего бешенства.

А между прочим, было от чего и в обморок падать и в бешенство приходить. Произошло же самое ужасное. Как оказалось, гранд боялся держать бриллианты у себя в дома и хранил всю коллекцию в сейфе Стависского, в кабинете, который располагался в здании банка «Муниципальный кредит».

Уже спустя какой-то час после появления в переулке Гасконских Забияк Поццо ди Борго и Вуа, в городе поднялся страшный рев: вся байоннская колония грандов прознала о случившемся и учинила самый настоящий погром.

Заводик по производству бижутерии был жестоко разграблен, а затем разнесен на части, разломан до основания разъяренной толпой испанцев во главе с адъютантами «полковника» Жана-Франсуа де ля Рокка. Рабочие и дирекция заводика оказались безжалостно избиты.

А уж гранды как бушевали, бешено проклиная Александра Стависского и страстно желая скорейшей гибели ему и всему его зловредному еврейскому племени, не зря, видать, изгнанному когда-то из Испании! «Из-за них вот какие несчастья происходят! Не будь Стависского, ничего бы не случилось!» К такой вот спокойной формуле можно свести дикую брань грандов. Это, так сказать, квинтэссенция криков, которые разносились в тот день по всей Байонне.

И грандов очень даже можно понять: большая часть их вековых фамильных драгоценностей безвозвратно исчезла, а вернее, осела где-то в Америке. Многие из фамильных ценностей грандов уже уплыли, и даже если захоти вдруг сам Стависский, он не мог бы их вернуть. Так что ярость и обвинения ограбленных байоннских эмигрантов были абсолютно естественны и законны, но толку от них не было никакого.