Красавец горбун

Сердце Тилоттамы готово было вырваться из груди – приближался час, которого она так долго ждала.

«Но как встретит он меня? Узнает ли? Быть может, сердце его уже давно отдано другой? И что делать мне тогда?»

Увы, на эти вопросы ответа не было. Да и не могло быть. Ведь Тилоттама, пусть и великий мастер, была всего лишь женщиной. И потому всеведение и всезнание еще не стали ее достоянием. А спросить совета у мага Тети она не могла… Ибо не знала о его существовании.

Не менее своей прекрасной гостьи волновался и Бедр-ад-Дин. После того как великолепный крылатый конь покорился ему, казалось бы, уже не оставалось причин сомневаться и в том, что чудесное умение мастера из мастеров тоже сослужит добрую службу. Но юноша все равно не мог окончательно увериться ни в чем, даже в воистину бесконечных знаниях мудреца Тети. И потому волновался и мерил шагами палубу точно так же, как Тилоттама.

Более всех был спокоен крылатый конь. Ибо он, казалось, получал от странствования по спокойному морю настоящее удовольствие.

Вновь неторопливой чередой дни сменяли друг друга. Бедр-ад-Дина удивляло и спокойное море, и ласковый ветер.

– Но тут нет ничего удивительного, мой юный друг, – в ответ на его удивленный вопрос проговорил мудрец. – Ведь усмирить стихию на время по силам любому магу. А мне не хотелось, чтобы ты испытывал жестокую морскую болезнь. Ибо в твоей жизни и так уже предостаточно увечий – к счастью, лишь видимых, а не настоящих.

– Так, выходит, если бы я странствовал сам, ветра и бури не позволили бы мне ничего?

– Должно быть, юноша, тебе пришлось бы куда сложнее. Но я с тобой. Своим приглашением оказал ты мне великую честь. И я просто обязан был сделать так, чтобы ветры и волны причинили тебе самый малый ущерб. И поверь, как только ступишь ты под сень своего дома, все вернется на круги своя, и жестокость осенних штормов потрясет многих мореходов.

– Да пребудет с тобой милость Аллаха, о мудрец!

Никогда еще Бедр-ад-Дину не приходилось внутренним своим слухом ощущать смех мага. И это оказалось воистину необыкновенным ощущением – словно где-то в глубине головы за ушами пощекотали метелкой из страусовых перьев.

– Ох, мальчик… Ты заставил смеяться человека, который уже не надеялся, что его может хоть что-то рассмешить в этой жизни. Я давно не чту никаких богов. Кроме, быть может, самого себя. Но с благодарностью принимаю твои слова. Ибо за время странствий с тобой я увидел куда больше, чем за прошлые тысячи лет. Увидел и почувствовал. А знания стоят куда больше, чем благость богов мира.

Но в этом бренном мире заканчивается все. Подошло к концу и недолгое плавание. Когда показались впереди берега острова пряностей, опускалась ночь.

– Что посоветуешь мне, о мудрейший? Ждать рассвета? Или прямо сейчас приставать к берегу и падать ниц перед мастером из мастеров?

– Думаю, юноша, что пристать к берегу разумно сейчас. Также разумно сейчас ступить на плиты двора у мастерской умельца Дайярама. А вот падать ниц… Нет, не стоит. Ибо ты сделал для своего освобождения не меньше, чем сделает мастер…

– Да будет так!

– И к тому же подумай о Тилоттаме. Ведь она не видела своего возлюбленного долгие годы. Еще одна ночь может стоить ей многих слез…

– И снова ты прав, о мудрейший. Если для меня промедление воистину схоже с ударом отравленным кинжалом, то для нее оно просто смертельно.

Давно порт острова пряностей не встречал судно в такой поздний, хотя, быть может, и такой ранний час. Тихо опустились сходни, по которым первой сбежала Тилоттама, не помня себя от волнения.

Стояла самая глухая пора ночи, холодный свет звезд лился на дорогу, по которой шествовали два человека и удивительный волшебный крылатый конь. Вот осталась позади оливковая роща. И наконец показалась цель путешествия – дом Дайярама.

– Аллах милосердный, помоги мне, – прошептал Бедр-ад-Дин.

А Тилоттама лишь неслышно пошевелила губами, сложив вместе ладони. От волнения голос изменил ей.

С едва слышным скрипом распахнулись ворота, и на фоне освещенного зала показался силуэт мастера.

– Это он, – прошептала Тилоттама. У нее едва хватало сил стоять на ногах, но она смогла все-таки отступить на полшага назад и спрятаться за крылатым конем.

– Давно я жду тебя, о зачарованный Бедр-ад-Дин. Вижу, что твое странствие увенчалось успехом. Вижу, и очень рад этому. Ибо давнее пророчество наконец исполнилось – ко мне пришел тот, кому я смогу помочь не только своим собственным умением, но и умениями, которые некогда отдал другим. Что это пророчество значит, я пока не знаю, но, сколько я ни думал об этом, знаю, что применить могу лишь к тебе, о странный зачарованный юноша.

– Но я, о мастер из мастеров, могу тебе это пророчество объяснить, – проговорила Тилоттама, выходя из глубокой тени. – Ибо ты некогда отдал мне толику своих знаний…

– О боги! Ты… – Мастер из мастеров оказался обычным живым человеком. Ибо он побледнел, схватился за створку распахнутых ворот… А потом в глазах его зажегся поистине колдовской огонь.