Красавица

Первые два дня он тестировал Шейна и Зейна, и результаты, к сожалению, оказались приблизительно такими, как я ожидала. Шейн набрал 71 балл, а Зейн 69 – результаты на грани умственной отсталости. У обоих были серьезные проблемы с чтением. Бен посоветовал мне перевести их в группу для детей с замедленным уровнем развития. Правда, это не решало проблему с их поведением. Я посчитала, что лучше уж они останутся со мной. Джесс и Билли, происходившие из весьма неблагополучных семей, учились ненамного лучше, поэтому Шейн с Зейном им нисколько не мешали.

На следующий день настала очередь Джесса, и он, кстати, показал лучшие результаты, чем я рассчитывала. Он набрал 109 баллов, что соответствовало средним показателям. Однако результаты теста по чтению помещали его на низшую ступень; другие тесты выявили недостаток слухового восприятия и формирования зрительных образов. В тот день мы с Беном долго обсуждали, каким образом синдром Туретта, которым страдал Джесс, может влиять на способность к обучению.

А вот Билли нас всех просто поразил.

– Вы мне даже не поверите, – сказал Бен, входя на следующий день после уроков в класс.

Мы с Джули оторвались от составления плана занятий и подняли на него глаза.

Бен бросил нам, словно фрисби, результаты тестов Билли. Я поймала их и положила на стол.

Коэффициент умственного развития: 142.

– Этот парнишка наверняка скрывал от вас свои таланты, – заметил Бен.

Шли дни. За ними недели. Настал Хэллоуин, который мы отпраздновали в классе. Из-за буйного нрава моих подопечных я не решилась праздновать Хэллоуин по всем правилам. Я просто приготовила сладости, и сразу после большой перемены мы ели их с соком. Но даже при этом в классе было больше шума и неразберихи, чем веселья. Привычный распорядок был нарушен, дети перевозбудились, и в результате вышло много драк, слез, криков и сидения на «тихом» стуле. И все же я была рада, что мы отпраздновали Хэллоуин.

Настал ноябрь, с его серыми пасмурными днями и холодным порывистым ветром.

Все это время я вспоминала о Винус. Временами я с надеждой бросала взгляд на ее стену, ожидая увидеть ее там. Но она исчезла без следа, как мираж.

Ее два брата по-прежнему ходили в нашу школу. С обоими много занимались дополнительно, поэтому я стала частенько заходить в учительскую, когда Мэри Маккена проводила дополнительные занятия. Она вела себя доброжелательно, но довольно сдержанно, поэтому мне было трудно как бы ненароком задавать ей вопросы о Винус. К тому же меня смущало присутствие Боба – уж он-то знал, куда я клоню.

– Мэри не занимается с Винус, – сказал мне Боб в коридоре, став нечаянным свидетелем моих попыток разузнать что-нибудь у Мэри.

– Да нет, знаешь ли, я просто…

– К Винус ходит учительница из восьмого округа. Я кивнула:

– Мне просто было интересно узнать, как она. Быть может, братья о ней говорили… Тебе известно что-нибудь о ней?

Боб покачал головой. Потом ободряюще похлопал меня по плечу:

– У нас с ней все равно ничего бы не получилось. Понимаешь, есть вещи, которые ты не в силах изменить, поэтому, когда такой ребенок от тебя уходит, остается надеяться, что это к лучшему.

– Да, раньше ты бы так не сказал. – Я улыбнулась.

Боб понял, что я говорю о романтических днях начала нашей карьеры, когда для нас не существовало безнадежных детей.

– Хочешь сказать, что я наконец-то повзрослел? – спросил он. – Да, Тори, ты права. Я достаточно проработал с детьми, чтобы понять: иногда у тебя что-то получается, а иногда и нет. И ты должен идти вперед с теми, кого приобрел, оставив позади тех, кого потерял.

Настала пауза. Боб повернулся, чтобы уйти обратно в свой кабинет.

– Красавица, – пробормотала я.

– Что?

– Я сказала «красавица». Так Ванда ее всегда называла.

– Ну что ж, для Ванды она, возможно, и красавица, – ответил Боб. – Немного помявшись, он добавил: – Это нигде не зарегистрировано, но так утверждают в Социальной службе.

– Что ты имеешь в виду?

– Тери не мать Винус. На самом деле ее мать Ванда. Предыдущий сожитель Тери, который был перед этим скользким типом, сделал Ванде ребенка.

– О господи… – До меня стал доходить страшный смысл случившегося.

– Ему даже ничего за это не было, – продолжал Боб. – Он изнасиловал ребенка, умственно отсталую тринадцатилетнюю девочку, и смылся. – Боб беспомощно вздохнул. – Вот тебе и красавица.