Красавица-чудовище

– И о вас, – Кир опять перешел на «вы», – никто, кроме меня. Вы ведь ее жених?

– Нет, – резко ответил Док. – Я не делал ей предложения. Поэтому если она и считала себя моей невестой, значит, выдавала желаемое за действительное.

– А кем она была для вас? Позвольте мне все же обращаться к вам на «вы». Я гожусь вам в сыновья, и мне неудобно…

– Да обращайся как хочешь, – отмахнулся Док. – И на мой зрелый возраст намекай, когда вздумается. Я ведь понимаю, почему ты заострил на нем внимание. Олеся была твоей ровесницей.

– Даже помладше на полгода. И я хотел бы получить ответ на свой вопрос. Кем Красотуля была для вас?

– Поговорим, когда я напьюсь, – буркнул Док.

– Как же вы потом за руль сядете?

– У тебя права есть?

– Нет.

– Тогда оставлю машину на стоянке и вызову такси.

Они ехали по трассе со скоростью сто семьдесят километров в час. Кир не думал, что громоздкий мини-вэн может так летать. По обеим сторонам дороги было много всевозможных закусочных и ресторанчиков. Но Док, судя по всему, ехал в какое-то конкретное место.

Наконец они добрались до цели. Док сбросил скорость и стал заруливать на стоянку перед большой рубленой избой с вывеской «Щи» над дверью. Подивившись названию кафе, Кир вылез из машины.

– Тут подают лучшие супы, которые я когда-либо ел, – бросил Док на ходу. – Щи в том числе. Их здесь несколько видов. И со свежей капустой, и с кислой, и с крапивой, и со щавелем. Я когда пью, мне закусывать нужно.

Они зашли в избу. В ней было прохладно и пахло вкусно. Док поздоровался с выбежавшей их встречать официанткой и поманил ее за столик.

Не глядя в меню, заказал бутылку водки, винегрет и два вида супа – щи из квашеной капусты и рассольник. Кир попросил принести ему клюквенного морса и кулебяку.

– Да, еще хлеба ржаного, – спохватился Док. – А рассольник через полчаса после того, как съем щи.

Барышня все записала и удалилась.

– Водку давай сразу! – крикнул ей вслед Док.

– Вы алкоголик? – спросил у него Кир.

– Нет, я практически непьющий. У меня плохо организм спиртное переносит. Поэтому закусываю серьезно. Иначе упаду после третьей рюмки, а потом буду три дня болеть.

– Я очень хорошо вас понимаю. Мой организм так же реагирует на алкоголь. Поэтому я не пью. А вы сознательно себя травите. Зачем?

– Доживешь до моих лет, поймешь, что есть такие стрессы, которые без «яда» не снять.

– Я справляюсь при помощи дыхательных упражнений и плавания. Но вы правы… Кто я, чтобы давать вам советы? Всего лишь мальчишка.

Принесли водку. Запотевшая бутылка с богатырем на этикетке.

– Лучше бы фотографии изъеденной циррозом печени поместили, – пробормотал Кир. – Как на сигаретах – почерневшие легкие.

– Или алкаша помойного. И назвать водку «Бомж». Только я думаю, все равно ее купят. Главное, чтоб цена была адекватной.

Он налил себе. Поднял стопку, отсалютовал Киру и залпом выпил.

– Гадость, – просипел Док, хватая вазочку с декоративным шиповником, украшающую стол, поднес цветы к носу и вдохнул аромат.

– Вы бы подождали винегрета.

– После первой не закусываю, – отмахнулся он. И тут же налил себе еще.

Снова ничего не сказал. Молча опрокинул в себя водку. Поморщился. Занюхивать не стал. Налил третью.

– Вы не сильно разогнались? – забеспокоился Кир. – Такой темп мало кто выдержит!

– Малыш, я держу все под контролем, не волнуйся. Вон винегрет несут и хлеб. Я третью закушу и приторможу.

Выпив и даже не поморщившись, Док принялся за еду. Жадно откусывал хлеб, а винегрет брал с тарелки не вилкой, а ложкой.

– Вкусно, – проговорил он с набитым ртом. – Зря не заказал.

– Теперь мы можем поговорить?

– Рано. Еще две стопки. Одна через пару минут, вторая под горячее. Я буду в кондиции, и поговорим.

Кир решил отстать. Тем более ему принесли заказ. Пышущая жаром, источающая дивный аромат кулебяка и насыщенный кисло-сладкий морс. И то, и другое оказалось вкусным. Кир стал подумывать о добавке, как Док доел свои щи, вытер жирный рот салфеткой и проговорил:

– Все, я готов.

– Тогда начинайте.

– Сначала клятва!

– Не понял?

Док был изрядно пьян, поэтому Кир решил, что он путается в словах.

– Ты должен поклясться Олесей. Памятью о ней, бессмертием ее души и чем еще хочешь, что не побежишь к ментам сразу после того, как мы расстанемся.

– Обещаю.

– Нет. Клянись. Всем тем, что я перечислил. Глядя мне в глаза. А лучше… – Он схватил Кира за руку. – У тебя должно быть ее фото. Если да, достань!

– Зачем?

– Глядя ей в глаза, поклянешься.

– Послушайте, – Кир вырвал руку из тисков его пальцев, – я вам свое общество не навязывал. Вы обратились с просьбой выпить с вами. Значит, это вам нужно поговорить. Вам – не мне!

– Скажи еще, тебе не интересно все узнать?

– Интересно, – не стал спорить Кир. – Но я усмирю свое любопытство. В конце концов, уже не важно, какие между вами были отношения. Олеся мертва! И мою память о ней не троньте. Я не буду клясться. Могу лишь пообещать, что не сдам вас. Но в том случае, если у меня не возникнет ни единого сомнения в вашей непричастности к ее убийству.

Док молчал. Он смотрел на Кира и часто мигал. То ли слезы подступали, то ли не мог сфокусировать взгляд на собеседнике.