Красавица для дракона

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍Грудь — самое безопасное хранилище. Пока кармашков надежнее не придумали, если не считать те, которые бабушка пришивала к трусам, когда ездила в поезде…

— К завтраку с Его Высочеством Вы прибудете в этом? — Послышались удивленные нотки сбоку, и я повернула голову.

4.2

Еще одно незнакомое женское лицо смотрело на меня с явным недоумением. Наверное, даже с признаками отвращения, что мне очень и очень не понравилось. Будто бы я обязана соответствовать потребностям всех и каждого…

— А что-то не так? Может, следует пойти вон в том полупрозрачном халатике для сна?

Девушка сразу выпрямилась и всем своим видом показала невозмутимость, но я-то знала, что у нее сейчас буря эмоций играла. А с хамками нужно разговаривать их же беспроигрышными методами — каких людей я только не встречала со своей работой. Но работой ли? Уже и не знаю, чему верить или чего опасаться.

— Что ж, тогда останусь в этом. Вас устроит?

Незнакомка коротко кивнула, и я снова отвернулась к зеркалу, оценивая внешний вид. Наверное, по меркам обедневшей дворянки, платье действительно выглядело не очень: ткань чуть выцвела, кое-где виднелись, если приглядываться, заплатки, но в остальном — не придраться. И мне не привыкнуть к этим глубоким декольте — даже в майках ходить было неловко, не то что в таком, — но, видимо, придется смириться.

Выдохнув, я заставила себя поднять взгляд. Всё равно ничего не могла поделать с этой одеждой — сомневалась, что фасоны в сундуках чем-то, кроме цвета, отличались. А вот волосы действительно креативно уложили: какой-то кокон из косы, но красивый, с выбившимися мелкими кудрями, придающими прическе легкость, а белые цветы выигрышно подчеркивали цвет волос и оттенок кожи. Если я когда-нибудь выйду замуж, сделаю себе такую же укладку. Сейчас бы зафоткать это, но телефон со мной не переместился в чудаковатый викторианский мир. Никогда не думала, что буду скучать по мобильнику, который всегда раздражал нескончаемыми звонками…

Одна из девушек, которая помогала мне привести себя в порядок, поставила у ног туфли, чем завлекла внимание. Я вспомнила, как тяжело было ходить в них, пожалуй, даже двенадцатисантиметровая шпилька на восемь часов ходьбы не столь изрядная пытка. Надеюсь, долго щеголять в них не доведется. Стиснув зубы, я влезла в «деревянные галоши» и чуть не сболтнула крепкого словца. У них что — женщины стесняются тридцать восьмого размера ноги?.. Эта пара еще уже вчерашних туфель!

Девушки посторонились, пропуская меня к выходу; я едва ли сделала шаг. Нужно позднее переговорить с Мэнди и полностью — полностью! — перебрать весь гардероб! Да пусть лучше останется одна пара обуви и единственное платье, зато удобные и не стесняющие движений.

Еще пара коротких шагов, и мне слегка подурнело. Столько людей в комнате, что даже воздуха не хватало, образовалась духота. И только Мэнди я способна была узнать из толпы. Такое ощущение, что все слуги во дворце на одно лицо — безликие и пассивные — никакой харизмы.

Двинувшись наружу, я с горем пополам последовала за девушкой, острой на язычок. Меня совершенно не интересовала ее натура, я раздумывала о завтраке, чувствуя легкий голод, и о встрече с кронпринцем, ради которого меня выигрышно продали. Если он такой же «красавчик», как и все потомки королевских европейских династий, то я не знаю, за какой колонной мне спрятаться, чтобы не отыскали…

Пройдя по длинному и необычайно широкому коридору, а затем спустившись по лестнице, меня вывели в просторный зал, наполненный шумом. Несколько девушек громко что-то обсуждали, время от времени смеялись. Незнакомка, провожавшая меня, сдержанно пожелала приятного времяпрепровождения и поспешила ретироваться прочь. Я успела поблагодарить её, чем несказанно удивила, — всё-таки она оказалась приятной особой: поддерживала мой темп ходьбы и даже помогла на лестнице, когда я чуть ли не оступилась. Пусть знакомство выдалось неудачным, это не помешало её работе.

Я оглядела зал. Парень в белоснежном сюртуке с золотыми вставками подошел к свободному месту за столом, отодвинул стул и опустил голову, жестом приглашая меня присесть. Я не стала отказываться от помощи, почему бы хоть во сне — который уже стал казаться мне второй реальностью, — не позволить мужчине выполнить свою функцию по полной и поухаживать за девушкой.

— Спасибо, — поблагодарила я, удобно — насколько это возможно было сделать — разместившись на стуле.

Парень, улыбнувшись, быстро удалился, а я тут же поймала на себе несколько любопытных взглядов. Ощущения неловкости не возникло: привыкла к тому, что на меня постоянно смотрели и оценивали. Начальство на работе, когда делали выговор. Сотрудники, которых я отчитывала за допущенные косяки в лепнине. Да кто угодно… И в этом мире на меня тоже глядели, как на воскресшую статую фараона, так что ничего особенного не произошло. Всё как всегда.