Красавица и босс мафии (ЛП)

Ее тихое признание в том, что с самого начала она часами смотрит на бассейн, потому что не умеет плавать и боится утонуть, было таким же интригующим, как и тот момент, когда я, еще в Бразилии, понял, что Габриэлла хочет умереть. Или здесь, в Италии, когда она спросила меня, правильно ли то, что она делает, потому что не хотела рисковать, прекращая делать это теперь, когда это стало полезным для меня.

Возможно, я ошибался, полагая, что вкус Габриэллы был первым пороком, который она пробудила во мне. Может быть, собирание этих маленьких кусочков девушки и есть первый, а я до сих пор этого не понимал. Ее осторожные шаги звучат чуть отдаленно, и вскоре девушка появляется в конце коридора, одетая в пушистый халат и тапочки.

Не сходя с места, я наблюдаю за ее приближением. Она останавливается на краю бассейна и прячет руки за спину. Ее сегодняшнее признание в том, что она не знает, как себя вести, кричит из-за ее позы тела. Габриэлла пробегает глазами по моим вытянутым рукам, затем по той части груди, которая не погружена в воду, и только потом ищет мое лицо.

— Не помню, чтобы я просил тебя надеть халат, Габриэлла.

То, как расширяются ее глаза при мысли о том, что она меня расстроила, заставляет меня напрячься. Черт! Я смещаю свой вес, отказываясь сдвинуть плавки.

Габриэлла дергает завязки, удерживающие халат на месте, и он распахивается, обнажая тело, которое не покидало мои мысли ни на секунду в течение всего дня, облаченное в минимальную белую двойку. Может быть, халат все-таки был не такой уж плохой идеей?

Представить себе глаза, отличные от моих, на этом гибком теле не вызывает у меня особого юмора, хотя мысль о том, что Габриэлла демонстрирует на своей коже обилие моих отметин, не самая худшая из мыслей.

Еще одно необъяснимое противоречие.

Я смотрю на засосы в изгибах ее грудей и на груди, на отпечатки пальцев на бедрах и талии. Мой член дико пульсирует от этого зрелища.

— Иди сюда, — говорю я и иду к середине бассейна, где, как я знаю, она может стоять без труда.

Полностью сняв халат, Габриэлла измеряет взглядом расстояние между нами и, как всегда, за исключением прошлой ночи, когда я сказал ей идти в свою комнату, слушается меня. Она осторожно спускается с первой ступеньки на мокрый настил бассейна и задерживает каждый шаг на протяжении следующих трех шагов, пока ее тело погружается в воду по пояс.

Ее глаза задерживаются на мне, и дыхание перехватывает, когда Габриэлла сокращает расстояние, между нами. Она останавливается передо мной и, к моему удивлению, кладет свои холодные руки мне на руки. Слова, которые она сказала мне на мероприятии в Риме, тут же возвращаются ко мне, и я понимаю, что она ищет утешения, потому что Габриэлла - единственное человеческое существо на земле, способное найти во мне такое.

Даже в огромном списке претенденток на мою жену, который с такой гордостью составляет моя мать, нет никого, кто мог бы на это претендовать. Ни одна из этих женщин не питает иллюзий, что найдет во мне что-то, кроме достойного мужа.

— Я в бассейне, — говорит она после нескольких секунд молчания, и я понимаю, что она просто переваривает этот факт. — Я в бассейне, — повторяет она, прежде чем на ее лице появляется красивая улыбка, она закусывает губу и наклоняет голову, поднимая глаза, которые раньше были направлены на мою грудь, теперь на мое лицо.

— Да, — соглашаюсь я, не в силах скрыть улыбку, которую вызвала ее реакция, и рефлекторно опускаю свой рот на ее, желая получить еще один поцелуй от Габриэллы.

Под водой мои руки скользят по ее телу, обхватывая талию и поднимаясь вверх по спине, пока не проникают в корни волос на затылке. Габриэлла открывает рот шире, и ее язык дразнит мой, облизывая его, что заставляет меня хрюкнуть. Проходит всего несколько секунд, и ее поцелуй превращается в отчаянную демонстрацию желания, которое весь день только и ждало, чтобы захлестнуть мои вены.

— Так я в конце концов научу тебя ездить верхом, прежде чем ты научишься плавать, — бормочу я про себя, прильнув к ее рту, но затем отдергиваю лицо. Мои руки, однако, не двигаются и продолжают погружаться в мягкую плоть Габриэллы. Она продолжает сжимать пальцы на моих руках, и опьяненное похотью выражение ее лица должно подготовить меня к ее следующим словам, но они удивляют меня.

— Могу я выбрать?

— Что выбрать?

— Какой вид спорта я хочу освоить первым?

Смех, вырвавшийся из моего горла, совершенно неожиданный, как и ее заявление.

— Как прошел твой сегодняшний прием у гинеколога, Габриэлла? — Я меняю тему, прежде чем действительно решу трахнуть ее, несмотря на дискомфорт, который, как я знаю, она испытывает.

— Думаю, все прошло хорошо, — говорит она и отводит взгляд.

— Ты думаешь?

— Она дала мне противозачаточные, но я могу принимать их только в первый день месячных.

— Только в этот?

— Тебе так важно? Да, — я подношу руку к ее подбородку и, положив указательный и средний пальцы под него, возвращаю ее взгляд к своему.

— А что может быть неважным? — Спрашиваю я, хотя уже знаю ответ. Ноэль прислала мне отчет сразу после того, как закончила встречу с Габриэллой.