Красавица и босс мафии

Честно говоря, я не знаю, является ли приглашение гостей на ужин большим или меньшим неудобством, чем наши предсказуемо нестандартные ужины. Разбираться с немыми и скромными гостями моей матери, конечно, гораздо спокойнее, чем споры, которые всегда начинаются из-за замечаний Тициано, когда мы остаемся в кругу семьи.

— Твоему брату еще нет тридцати, Тицци! — Я снова обращаю внимание на разговор, когда мама защищает Джанни, и тема помолвки Чезаре отложена в сторону.

Единственный преданный из братьев Катанео демонстрирует на лице замаскированную улыбку.

Чезаре не сильно отличается от Тициано, когда речь заходит о его невесте. Да и никто из нас, кроме мамы, тоже. Но все, что его волнует, — это то, что, пока девушка жива, я не могу связать его ни с кем другим. Неважно, бодрствует она или спит.

Мой брат был обещан Кларе, когда они оба были детьми, по территориальному соглашению, заключенному моим отцом. Говорят, что в мафии все заканчивается кровью или браком, и это правда. Иногда все заканчивается и тем, и другим.

Франческо Катанео был разумным доном. Мой отец в целом разумный человек, и, пожалуй, единственной глупостью, которую он совершил в своей жизни, было появление на свет Тициано. Соглашения, заключенные в период его руководства, привели к росту бизнеса Саграды, как юридическому, так и иному. На самом деле, если бы не болезнь, он ушел бы на пенсию пять-шесть лет назад, а не двенадцать.

Однако рак щитовидной железы подорвал многие его способности и рефлексы, и, как человек чести, которым он всегда был, папа отказался от командной должности ради блага Ла Санты, как и во всем остальном в своей жизни. Это было первое, чему он научил меня, когда мой дед умер несколько десятилетий назад: хороший дон — это не тот, кто предоставляет свою власть в распоряжение организации. Хороший дон — это тот, кто делает себя доступным для власти организации.

Я нахожу его взгляд затаенным, если бы не кислородный баллон за его креслом, вряд ли кто-то сказал бы, что Франческо Катанео — больной человек. Тысячи евро, потраченные на самые современные методы лечения, оказались более чем оправданными.

На недавний спор Тициано и мамы мой отец отрывисто кивает, а потом качает головой, но я знаю, что, в отличие от меня, который определенно предпочитает тишину, он наслаждается этим хаосом.

С годами я обнаружил, что во многих вещах разбираюсь лучше, чем Франческо. Но держать темную сторону того, что мы делаем внешне, в равновесии с тем, какими нас хотели бы видеть мамы и жены внутри, не входит в их число.

— Я хочу стать бабушкой! — Громко бормочет мама, обращаясь ни к кому конкретно и ко всем одновременно.

Джанни скрывает смех, прокашливаясь: в конце концов, она только что защищала его, и было бы неразумно сейчас ее разочаровывать. Я решаю, что сейчас самое подходящее время, чтобы сменить тему.

— У нас уже есть статистика по сбору урожая на этот год, Джанни?

— В ближайшие пару дней. Когда ты вернешься из Бразилии, у нас, скорее всего, уже будет.

— Хорошо.

— Статистика… статистика… Все говорят только о бизнесе, никто не хочет подарить мне внуков! — Мама ворчит достаточно громко, чтобы вся Сицилия услышала, прежде чем положить брускетту в рот.

ГЛАВА 6

ГАБРИЭЛА МАТОС

— Пожалуйста, Дез, я заплачу! Мне нужна еще одна неделя, — умоляю я, пока мужчина прислоняет лестницу к столбу рядом с моим домом.

У меня не было другого выхода после того, как менее чем за сутки меня прогнали две разные женщины. Оказывается, Андреса не обрадовалась, узнав, что я потеряла рабочую форму, и отказалась платить за уборку, из-за которой я пересекла весь город, почти голая.

Менеджер клининговой компании, на которую я работала, вчера днем практически выгнала меня из офиса, держа одну руку перед собой, а другой выталкивая меня заявив, что если я хочу иметь возможность заниматься у них еще какой-нибудь уборкой, то должна уйти, пока она меня еще не ненавидит, и вернуться в тот день, когда я не буду ее сильно раздражать.

— Ты говорила это на прошлой неделе, Габи.

— Я знаю! Я знаю! — Я вытянула руки перед собой, встав между ним и деревянными ступенями. — У меня были деньги, Дез, были, но случилось кое-что непредвиденное, а моя сестра возвращается домой сегодня, мы не можем остаться без электричества. Ты же знаешь, что у Ракель слабое здоровье, пожалуйста, Дез! Пожалуйста! Еще одна неделя!

— Я только выполняю приказы, Габи. Ты не заплатила, я вынужден сократить! Ты же знаешь, как это бывает, — отрицает он и скрещивает руки перед собой.

Мужчина с красноватой кожей и ярко выраженным лбом смотрит на меня без намека на сострадание к моей ситуации. Я провожу руками по волосам, сопротивляясь желанию дернуть их до боли.