Красавица и босс мафии

— Кончай, — приказываю я, затаив дыхание, и она тут же подчиняется моему приказу всем телом, дергаясь в неконтролируемых спазмах без единого звука, кроме сильных шлепков моих бедер о ее задницу, наполняющих комнату.

Вот почему, когда в дверь спальни осторожно постучали, я смог услышал это. Я даю ей отдышаться, убираю руку с ее шеи и возвращаю ее к ее волосам.

Я знаю, что это не может быть никто иной, как один из моих мужчин, но прерывание акта раздражает меня. Я кричу, чтобы он вошел, не поворачиваясь к двери, сосредоточившись на заднице, которую я трахаю, пока не вижу серьезное выражение на лице Дарио.

Мужчина останавливается рядом со мной, пока мои бедра продолжают долбить задницу шлюхи, разрывая ее с каждым входом и выходом, и произносит одно предложение на итальянском, достаточно низко, чтобы слышал только я.

— У нас есть все данные на воришку, Дон. — Я хмурюсь, и меня осеняет понимание.

Информация, собранная три дня назад, когда я прибыл в Бразилию, не имела никакого смысла. С тех пор моя цель — собрать воедино кусочки головоломки под названием "Габриэлла Матос", прежде чем я смогу ее поломать. Перспектива сделать это волнует меня почти так же сильно, как и текущая сцена.

Я бросаю последний взгляд на связанную женщину, и то, что она не достигла оргазма, не вызывает у меня даже чувства разочарования. Я с силой сжимаю руку, которая все еще держит ее волосы, и притягиваю ее голову к своему рту.

— На сегодня вечеринка окончена, — шепчу я, и она разочарованно хнычет. — Ты получишь деньги, когда уйдешь. — С этими словами я прощаюсь с ней, прежде чем вынуть член из ее задницы и повернуться, чтобы выйти из комнаты вместе с Дарио. — Кто-нибудь, развяжите и заплатите шлюхе. — Я отдаю приказ в гостиной гостиничного номера, пока иду в комнату напротив, где был организован наш операционный центр.

ГЛАВА 10

ГАБРИЭЛЛА МАТОС

— Привет, Андреса, — говорю я, едва просунув голову в кабинет. Темнокожая кудрявая женщина отворачивается от экрана компьютера и смотрит в сторону двери, где нахожусь я.

Выражение ее лица сразу же меняется при виде меня, за несколько секунд она превращается из сосредоточенной в раздраженную, и я думаю, не стоило ли мне подождать еще немного. Видимо, четырех дней оказалось недостаточно, чтобы она забыла об эпизоде в триплексе.

— Габриэлла, — говорит она с холодным тоном в голосе.

Я испускаю долгий вздох, прежде чем толкнуть дверь и ввалиться всем телом в маленькую комнату, почти лишенную мебели и переполненную белыми стенами. Я иду к столику Андресы под ее пристальным взглядом, прямоугольные очки в темно-коричневой оправе на кончике носа делают ее наблюдение за мной еще более пугающим.

— Простите, — снова извиняюсь я. — Я знаю, что уже говорила это, но я действительно не хотела. Никогда за тысячу лет я бы не подумала, что кто-то придет в дом в пять утра, застанет меня в нижнем белье на кухне и примет за одну из подружек парня. Мне просто нужно было попить воды, Андреса. — Она молча смотрит на меня несколько секунд, а затем поджимает губы.

— Габриэлла, ты же знаешь, что я не могу терпеть такое поведение. Я доверяла тебе, а ты меня подвела. Ты хоть представляешь, что могло бы случиться, если бы это распространилось?

— Андреса… — начинаю я, но она поднимает руку, прерывая меня, прежде чем я успеваю сказать еще хоть слово.

— Нет! Этому нет оправдания, Габриэлла. Просто нет. — Я киваю, понимая, что, как бы я ни ненавидела это, она права. Страх потерять эту работу заставляет мой желудок холодеть, и я тяжело сглатываю, волнуясь. — Но мы можем кое о чем договориться?

— О чем?

— С этого момента ты стараешься оставаться полностью одетой все время, пока находишься в домах клиентов. Хорошо? Я не думала, что мне нужно кому-то это говорить, я всегда считала, что это очевидно, но, Габриэла, если не снимать форму с тела, то ее невозможно потерять. — На это замечание у меня есть как минимум десять вариантов ответа, но я проглатываю их все.

— Значит ли это, что у меня все еще есть работа?

— У тебя все еще есть внештатные контракты, Габриэлла, но между нами нет трудового договора. — Она торопится заметить это, и я качаю головой быстрее ракеты.

Не дай Бог, она подумает, что я хочу провернуть какую-то аферу, и больше никогда мне не позвонит. Я только что вернула себе свою не-работу, я не могу потерять ее снова, и уж точно не так быстро.

— Конечно, конечно! — Говорю я, когда от кивка начинает кружиться голова. — Как ты думаешь, Андреса, ты сможешь заплатить мне за день или два вперед? Моя сестра вернулась домой, дела пошли в гору, ей нужны необходимые лекарства, — спрашиваю я с зажатым сердцем и стыдом в ногах. Стыд — это не та роскошь, которую я могу себе позволить.

Андреса бросает на меня еще один из своих взглядов, а затем хмурится, вероятно, удивляясь, что моя дерзость не имеет границ, но, опять же, не похоже, что у меня есть какие-то варианты.

— Я посмотрю, что можно сделать, Габриэлла, — говорит она, вздыхая. — Но ты же знаешь, что выдача авансов не является частью политики компании.