Красавица и Чудовище

Скай с искаженным болью лицом стонала, извиваясь в агонии. Я крепко держал ее за руку. Никогда в жизни я не чувствовал себя таким уязвимым и беззащитным.

— Схватки становятся слишком частыми…

Комната начала заполняться медсестрами.

— Где акушерка? — рявкнул доктор.

— Уже в пути, — спокойно сказал кто-то.

— Лоренцо, что происходит? — потребовал я в панике.

— Частота сердечных сокращений ребенка опасно падает с каждой схваткой, и девушка слишком слаба, чтобы тужиться, поэтому им придется немедленно сделать кесарево, — с тревогой объяснил он.

— Подготовьте ее и отправьте в операционную, — приказал доктор.

— Мы должны забрать ее, — сказала мне медсестра.

Я поцеловал Скай в губы.

— С тобой все будет в порядке. Клянусь. С тобой все будет хорошо. Скоро все закончится. Я буду здесь ждать тебя.

Затем я отпустил ее руку.

Мое сердце разбилось, когда она издала тихий испуганный вскрик. Ее выкатили из палаты. Дверь захлопнулась у меня перед носом. Дальше мне идти было нельзя.

Все произошло так стремительно, и впервые за многие годы я понял, каково это — быть беспомощным и ничего не контролировать. Я крепко сжал кулаки. Нет. На этот раз исход будет другим, и я собирался защитить то, что принадлежало мне. Ничто не отнимет у меня жену и ребенка. Ничто и никто.

Глава 55

Скай

https://www.youtube.com/watch?v=YrLk4vdY28Q

Leonard Cohen — Hallelujah

Когда меня вкатили в операционную, я еле различала свет от круглых лампочек на потолке. Единственное, о чем я думала, — это о силе схваток. Волны боли пробегали по телу и, чтобы немного ослабить давление, я впивалась ногтями в ладони.

Никогда в жизни я не испытывала такой боли.

Но потом вспомнила об обещании Луки. Все будет хорошо. Я верила ему, и это больше, чем что-либо другое, давало сил надеяться на то, что эта боль, которая, казалось, никогда не закончится, скоро пройдет.

Анестезиолог надела мне на лицо маску.

— Считайте в обратном порядке от десяти, — ласково сказала она.

10, 9, 8, 7… 6… затем все погрузилось во тьму.

* * *

Я медленно просыпалась. Все тело налилось тяжестью. Даже пошевелить пальцами было непросто. Я знала, что нахожусь в больнице. Мне стало страшно. Мои губы шевельнулись.

— Мой малыш, — слабо позвала я. — Где мой ребенок?

Только тогда я поняла, что не одна. На моих бедрах лежали рука и голова. Голова поднялась, и Лука выпрямился. Я в шоке уставилась на него.

Он выглядел изможденным. Более неопрятным, чем я когда-либо его видела или думала, что увижу. Глаза, полные боли, покраснели и источали напряжение.

Я запаниковала.

— Успокойся, Скай, все хорошо, он жив, но слишком маленький. Его поместили в инкубатор, — сказал он прерывисто.

Я вздохнула с облегчением.

— Он вырастет, — сказала я с легкой улыбкой.

Я подняла руку и приложила ладонь к его лицу, Лука прикрыл глаза, будто наслаждаясь прикосновением. Я вспомнила о поездке в машине, когда он сказал, что любит меня. Померещилось ли мне это?

— Я тебе не безразлична? — спросила я неуверенным голосом.

Его глаза тут же открылись.

— Я люблю тебя, Скай. Люблю всем сердцем.

Я скользнула пальцами в его волосы, отчаянно желая прижать к себе.

Он откликнулся на мою безмолвную просьбу и повернул голову так, чтобы я могла коснуться губами его щеки.

— Я так долго ждала, чтобы услышать это.

Я почувствовала, как он вздрогнул, когда повернулся ко мне, и его губы скользнули по моему лицу, пока не нашли мои, и поцелуй стал самым сладким, что я когда-либо испытывала. Лука поднял голову.

— Я должен кое в чем признаться.

Я знала, что он не святой, и насколько сексуально активен. Иногда мы занимались сексом пять или шесть раз за ночь. И все эти месяцы без меня он мог быть с другими женщинами. На самом деле, я не хотела этого слышать. Я приложила палец к его губам.

— Не рассказывай. Это не важно. Все в прошлом. Я люблю тебя, и все остальное не имеет значения.

— Ты ведь даже не знаешь, что я собираюсь сказать.

— Что был с другими женщинами?

Он удивленно покачал головой.

— Ты считала, что последние несколько месяцев я спал с другими женщинами?

Мое сердце затрепетало.

— Ты этого не делал?

— Конечно, нет. Я был в аду.

— Хорошо, потому что я тоже. Я безумно по тебе скучала.

— И я, — сказал он с улыбкой. — Значит, ты не хочешь услышать мое признание?

Я рассмеялась, отчего очень заболел живот.

— Ой.

— Что такое? — забеспокоился Лука.

— Больно, когда смеюсь, — сказала я со счастливой улыбкой. — Ладно, скажи мне. В чем суть твоего важного признания?

— Помнишь, как ФБР вышло на тебя и попросило шпионить за мной?

— Да, — осторожно сказала я.

Он прочистил горло.

— Это не были сотрудники ФБР. Всего лишь несколько актеров, которых отец нанял, чтобы сыграть свою роль.

— Что?

Он выглядел немного смущенным.

— Да, извини.

Я уставилась на него в изумлении.

— Зачем тебе делать что-то настолько ужасное?

В его глазах читалось раскаяние.