Красавица и чудовище

Приехав в Йоханнесбург, мы оказались на четыре дня без дела, так как лед не успели подготовить, и тогда мы отправились всем составом в театр, на балет. Давали «Дон Кихота». После спектакля пошли знакомиться с труппой, нас принимали художественный руководитель театра, балетмейстер и директор. Я им сказала: «Перед вами мой балетмейстер-репетитор Надежда Ильинична Крылова — ученица великой балерины Марины Семеновой, если вы хотите, она вам даст класс завтра и послезавтра, потом у нас начинаются свои гастроли». Поднялся такой шум, что с утра вся местная пресса оказалась в курсе событий и многие отправились смотреть, как Крылова, русская балерина, дает в Йоханнесбурге класс. Надюха всю ночь, конечно, не спала: «Куда ты меня тыркаешь? Зачем ты мне делаешь такую рекламу? Я не справлюсь, я не могу, у меня английского языка нет». Я в ответ: «Ты же профессиональный человек, ты запросто проведешь этот класс. А почему бы нет? К тому же это дополнительная реклама не для тебя, для нашего коллектива. Тебя вызывают то Григорович, то Володя Васильев вспоминать спектакли. Ты Марину Тимофеевну Семенову обожаешь, ты с ней дружишь. Значит, справишься». Короче говоря, утром я ее выпроводила и без нее провела репетицию. Надя, правда, вся измочаленная, прибежала мне на помощь. Потому что она «сидела на музыке», то есть включала и выключала магнитофон. Лишние люди у нас не водились, и вся вспомогательная работа делалась с полной отдачей мастерами нескольких отнюдь не смежных профессий.

Летели мы в ЮАР довольно забавно, потому что Могилевскому пришлось изобретать маршрут, как добраться туда, чтобы нас не поймали. В Южную Африку из Москвы дорожка была заказана. Он купил каким-то образом билеты через Лондон. В паспортах у нас стояла английская виза, и вроде бы мы улетали только в Лондон. Мне звонили несколько раз разные люди из Министерства культуры, потом из МИДа, и все спрашивали одно и то же: «Куда направляется коллектив?» Международные санкции — это международные санкции, а мы еще жили в СССР, который десятки лет клеймил позором ЮАР, и хотя Союзу оставалось всего полгода жизни, но кто тогда об этом знал? На бесконечные вопросы: «Куда вы все же едете?» — я, не моргнув глазом, говорила: «На гастроли в Англию». Не знаю, как это получилось, но нас ждали на одном рейсе, а мы за день поменяли билеты на другой и вылетел и из страны на «Бритиш айр лайн». Мы улетели в Африку без обязательной в то время выездной визы, дающей право на посещение той или иной страны. Самое интересное, что еще до начала гастролей у нас появились два человека — представители Советского Союза в Йоханнесбурге. Они уже там устроились, организовали какой-то корпункт, еще до открытия советского посольства. Я — этаким широким жестом: «Приглашаю вас на премьеру». — «К сожалению, Татьяна Анатольевна, вы сюда приехали без разрешения, прийти к вам мы не сможем». Я говорю: «Ну не сможете, не приходите». — «У вас будут неприятности». Я говорю: «У меня неприятности были, есть и будут, я привыкла, но отменять гастроли не собираюсь. Хотите — приходите, хотите — не приходите, представление у нас во Дворце, мы начинаем здесь работать, и разговаривать нам больше не о чем». Пугали они меня, пугали, но мы свою работу сделали и благополучно вернулись домой. А Надюху Крылову пригласили вести класс в Национальном балете ЮАР После такого тяжелого сезона я дала всем большой отпуск, дней сорок, не меньше.

Надя не стала собираться в обратную дорогу. Пришли ко мне руководители балетной труппы с просьбой, чтобы Надя месяц с ними поработала. Я говорю, необходимо официальное приглашение. Назавтра они его приносят. Она к ним отправилась на месяц, так с тех пор в ЮАР и живет. Надя прилетела в Москву прощаться, я помогала ей собрать вещи, и она мне сказала: «Ты знаешь, мне там хорошо, — а она в Москве жила в полном одиночестве, — мне там очень хорошо». У нас в это время образовалось затишье перед новыми спектаклями, и предстоящий год получался не сильно загруженным. А мне хотелось, чтобы она была вовлечена в какое-то дело, чтобы не грустила одна, а работала. И отпускала я ее с легким сердцем. Так Надя туда и уехала, я ее проводила. Следом за ней и мы сдвинулись и понеслись дальше.

Я уже говорила, что получила предложение от англичан приехать и присмотреть для ледовых площадок сцены небольших муниципальных театров. Я своей труппе ничего не говорила, тем более они бы решили, что я сошла с ума, так как условия нам выставили такие: сцена 12 на 12 метров, на ней мне предстояло поставить полнометражный спектакль «Спящая красавица». Я никогда не делала полных трехактных балетов, тем более никому в голову не приходило их воплощать на льду, да еще на театральной сцене! Полная авантюра, но желание в ней поучаствовать у меня возникло большое. Я стала изучать материал, слушать музыку, читать сказки. Мы поехали на север Англии, в город Сандерленд для встречи с руководителями проекта — его возглавляла дама, опытный британский менеджер. Я поняла, во что ввязалась, когда вышла на сцену.