Красавица и чудовище

Странный город, нас окружали в основном монолитные здания не имеющие окон, которые стойко ассоциировались у меня с орудийными башнями. Этот город, гораздо больше напоминал военный корабль, чем поселение людей.

Остов сгоревшего вертолёта я заметил первым, здесь лежала только половина винтокрылой машины, складывалось впечатление, что вертолёт разрезали ровнёхонько пополам. Не оставляя пилотам никаких шансов выжить.

— У магазина на лево, там, в небольшом парке, в пруду второй вертолёт. — Обломки вертолёта ещё горели, чуть дальше я разглядел кусок хвоста. Это была, какая-то неизвестная мне модификация ми-28. А бой в городе всё разгорался, звук ударов, разрывов снарядов то приближался, то удалялся.

— Какой магазин? — с любопытством спросила Наташа.

— Вон тот! — Небольшое одноэтажное здание, у входа в парк, рядом под шатром несколько десятков небольших столиков. — Ну или кафе… — я моргнул, и снова увидели небольшой магазинчик похоже продающий журналы и книги, а через мгновение это снова было кафе.

— Но это ларёк проката, там написано прокат роликовых коньков…. - удивлённо проговорил Вилуус. Теперь я его тоже видел, небольшое приземистое здание с вывеской, на вывеске было написано несколько столбцов иероглифов.

— Это плохо… — озвучил я своё мнение о том, что видел.

— Что плохо? — Заинтересовалось Наташа…

— Та чертовщина, что твориться с этим зданием, это плохо… мне это не нравиться! — благополучно миновав прокат — кафе, мы свернули в парк. И практически сразу я увидел вертолёт.

Винтокрылая машина лежала на боку, сильно искореженная, и обугленная, наполовину уйдя в воду неглубокого озера. Кабина пилота быстро заполнялась водой, через трещины в бронестеклах.

Стрелок, был без сознания, обессилено повиснув на ремнях, вода доходила ему до самой шеи. От погружения в грязную воду, его удерживал пилот, ухватившись руками за шлем стрелка. Губы пилота были плотно сжаты, с подбородка стекала струйка крови.

Он увидел выруливающий БТР, его губы исказила улыбка, и силы покинули его, он, не удерживаемый ремнями, рыбкой упал в низ, соскользнув в тёмную жижу…

— Они утонут!.. — воскликнула Наташа, в её голосу были слышны слегка плаксивые нотки.

— Буксировочный трос живо! — отдал приказ я, прерывая панику в зародыше, соскальзывая с бронированного борта. Толстый трёхжильный трос, как по заказу уже лежал на полу десантного отделения.

— Молодец железка. — Похвалил я Вилууса.

Самым сложным, оказалось, найти, за что зацепить трос на повреждённой машине, немного подумав, я захлестнул его вокруг хвоста. БТР немного по буксовав, выволок искорёженный вертолёт из декоративного озера.

— Твою мать… — выдал я, когда вода стекла, но пилоты, похоже, успели наглотаться и не подавали признаков жизни. Колпак кабины намертво заклинило… Маша бессильно переминалась с ноги на ногу подле машины держа под мышкой реанимационную сумку, но не в силах, что либо сделать. Ей оставалось только кусать губы, и бросать на меня умаляющие взгляды.

— Вытащи их Влад! — жалобно попросила Наташа.

Мысли метались в голове разгневанным ульем, мой взгляд зацепился за разбитое бронестекло, скол был у самой рамы кабины. Не говоря ни слова я, отцепил крюк, петлю с крюком от хвоста самолёта, попытавшись просунуть его и зацепить его за раму.

— Эх, завтра будет болеть… — крюк не как не хотел пролезать в скол, и немного поморщившись, я с силой вбил его в расщелину самым кончиком, здорово поранив при этом руку, но все, же зацепив фонарь кабины.

— Вилус, слушай, ты сейчас должен сделать как можно более резкий рывок, если не выдернуть кабину одним движением, осколки гарантированно убьют пилотов? — прошипел я в гарнитуру.

— Но подвеска не рассчитана на быстрый набор скорости…

— Плевать, бери разгон больше, сдай назад, тупя железка!!! — БТР отъехал, взревел, забуксовав слегка, сложенный кольцами трос размотался и выдернул кабину из корпуса вертолёта с мясом.

Пилот, был осторожно вынесен мною и уложен на траву, он практически не пострадал, только скула была рассечена, а вот стрелку досталось. Ремни пришлось резать, они оплавились и застёжки покоробились, стрелок сильно обгорел.

— Как они? — Маша, быстро осмотрев пилота, и найдя его состояние удовлетворительным, занялась стрелком.

— У пилота обе руки сломаны, и, похоже, проблема с рёбрами, но жить он будет, со стрелком хуже, он сильно обгорел, до сих пор жив только по тому, что кабину быстро заполнила вода. — Я вколола ему противошоковое и обезболивающие… — Маша к концу своей речи стала говорить тише.

— Он выживет?

Маша наградила меня долгим пронзительным взглядом, а потом коротко качнула головой. А я смотрел в лицо пилоту, оно почти не пострадало, разве что на скуле, медленно набухал след ожога. Молодое лицо парня лет двадцати пяти, если он даже выживет, руки… я взглянул на обугленные перчатки. Тихо вздохнул, присаживаясь подле стрелка.

— Влад…. - окликнула меня Наташа, привлекая моё внимание. Она стаяла, закусив губу, и что то решала для себя, а потом, решив, кивнула своим мыслям. — Не время и не место… — тихо прошептала она.