Красавица и Дракон 1

— Красота бывает разной, — Дракон пожал плечами. — Иногда она пленяет, иногда умиляет, а иногда пугает. Неизвестно, какой эффект сильнее. Когда я попал сюда впервые, я возненавидел огненные земли. Прошло много лет, прежде чем я научился их любить.

Я замерла, ловя откровения Дракона. Его послушать, так он не родился здесь. «Когда я попал»… Где же ты был до этого?

— И все же это мертвая красота, — заметила я. — Здесь ничего не живет.

— Уверена? — мужчина приподнял брови. — Спорим, я могу тебя удивить?

Он снова протянул ладонь. Мне надо лишь вложить в нее пальцы, и мы переместимся. Куда? Я не знала, но приняла предложенную руку. Это странно и, наверное, глупо, но я рискнула довериться Дракону.

Очередное перемещение, и мы на склоне вулкана. Мне жарко, тяжело дышать. И Дракон уверяет, что здесь есть жизнь? Не верю.

— Иди сюда, — мужчина присел на корточки. Я подошла и опустилась рядом.

Он разгреб песок руками и на свет показался маленький осколок жизни, чудом угодивший в эту пустыню смерти. Это невозможно, но я видела его собственными глазами. Цветок! Здесь! В мире, где все пропитано ядом, он растет, как ни в чем не бывало.

Удивительное растение было совсем крохотным, не больше моего мизинца. Тонкие лепестки подрагивали на ветру: черные снаружи и белоснежные внутри. Сердцевина ярко-алого цвета, словно капля крови, приковывала взгляд.

— Милантэ, — произнес Дракон.

Я повернула голову, думая, что он позвал меня. Привыкла к прозвищу, сама того не заметив. Но мужчина, глядя на цветок, снова повторил:

— Милантэ. Это название растения. В переводе — черный или лунный цветок. Он показывается из-под песка только ночью.

Я протянула руку, чтобы коснуться нежного лепестка, но Дракон перехватил мое запястье.

— Цветок ядовитый. Одно прикосновение, и ты погибнешь. От яда милантэ нет спасения. Надо цветку ему как-то защищать себя в этом суровом мире.

Дракон посмотрел в мою сторону. Он вроде говорил о растении, но кажется, будто обо мне.

— Вы поразительно похожи, — его следующие слова подтвердили мою догадку. — У тебя черные волосы, — он дотронулся до выбившегося из прически локона, пропустил его между пальцев. Медленно, вдумчиво, наслаждаясь процессом. — Нежная белая кожа, — рука переместилась на мою щеку. Прикосновение невесомое, но даже при такой жаре я ощутила, какие горячие у него пальцы. — Алые губы, как сердцевина цветка. Именно там содержится яд, — он потянулся к моим губам и прошептал, почти касаясь их своими: — Твой яд, княжна, ничуть не слабее. Боюсь, я уже отравлен.

— Выходит, вы обречены, — выдохнула я.

— Выходит, что так, — согласился он.

Я отвернулась, и губы мужчины скользнули по моей щеке. Если он расстроился из-за сорвавшегося поцелуя, то виду не подал.

Пока мы говорили, цветок зарылся глубже в песок, прячась от зноя. Я проводила его взглядом. Храброе, отчаянное существо. Такой меня увидел в нашу первую встречу Дракон? Хрупкой с виду, но способной на яростное сопротивление. Я никогда не признаю это вслух, но мне нравится прозвище.

— Пойдем, — Дракон встал и подал мне руку. — Я покажу тебе других обителей моего мира.

Мы снова перенеслись, чтобы увидеть новые красоты огненного княжества. А потом еще и еще. Перед глазами мелькал калейдоскоп картинок. И повсюду мы встречали жизнь. Она была едва заметна, пряталась в укромных уголках. Тихая, тайная, но от этого не менее реальная. Растения, что произрастают только здесь. Животные, что приспособились к высоким температурам и отсутствую воды. Их всех питают вулканы. Они неотъемлемая его часть.

— Вы показали мне чудесный мир, — сказала я. — Но это лишь одна его сторона. Вы умолчали о другой. Той, где взгляд Дракона забирает жизнь.

— Мне жаль, что так вышло с твоим телохранителем, — ответил на это мужчина.

Я вздрогнула. То ли от звука его голоса, то ли от темы, которой он коснулся. Ему жаль… Мне тоже. Но Нибраса это не вернет.

С меня как будто спала пелена. Зачем он затеял эту прогулку? Чего добивается? Надеется, что если я не выношу его, так хоть его земли мне приглянутся? Жалкая попытка. Земли — это лишь земли. Какими бы очаровательными они не были, я не променяю их на родных.

— В убийстве других вы тоже раскаиваетесь? Или такой чести удостоился исключительно мой телохранитель? — спросила я.

Дракон нахмурился:

— О ком ты говоришь?

— О тех, чьи жизни вы забрали в ритуальном зале. Вы смотрели им в глаза, пока они не падали замертво. А потом отворачивались и шли к следующей жертве.

— Ты подсматривала, — пробормотал он.

Я кивнула. Скрывать бессмысленно. То, что произошло в ритуальном зале, изводит меня. Оно приходит ко мне во снах, превращая их в кошмары. Мне необходимо от этого освободиться, иначе сойду с ума. Быть может, тогда красные огни перестанут меня посещать.

— Ты судишь, не понимая смысла увиденного, — произнес Дракон.

— Так объясните.

Мужчина молчал. Хмурился, поджав губы, но молчал. Можно подумать, я коснулась страшной тайны, о которой нельзя говорить. Или ему просто нечего сказать? Ведь это убийство. Его не оправдать.